Когда никого нет дома
В стёкла смотрит
месяц красный,
Все ушли- и я один.
И отлично! И прекрасно!
Очень ясно:
Я храбрее всех мужчин.
С кошкой Мур, на месяц глядя,
Мы взобрались на кровать:
Месяц - брат наш,
ветер - дядя,
Вот так дядя!
Звёзды - сёстры,
небо- мать...
Буду петь я громко-громко!
Буду громко-громко петь,
Чтоб из печки сквозь потёмки
На тесёмке
Не спустился к нам медведь...
Не боюсь ни крыс, ни Буки,
Кочергою в нос его!
Ни хромого чёрта Клуки,
Ни гадюки -
Никого и ничего!
В небе тучка, как ягнёнок,
В завитушках, в завитках.
Я - не мальчик, я слонёнок,
Я - тигрёнок,
Задремавший в камышах...
Жду и жду я, жду напрасно -
Колокольчик онемел...
Месяц, брат мой, месяц красный,
Месяц ясный,
Отчего ты побелел?
Саша Чёрный
Скрут
"Кто живёт под потолком?"
- Гном.
"У него есть борода?"
- Да.
"И манишка, и жилет?"
- Нет.
"Как встаёт он по утрам?"
- Сам
"Кто с ним утром кофе пьёт?"
- Кот.
"И давно он там живёт?"
- Год.
"Кто с ним бегает вдоль крыш?"
- Мышь.
"Ну, а как его зовут?"
- Скрут.
"Он, капризничает,да?"
- Ни-ког-да!..
Может быть, слыхали все вы - и не раз,
Что на свете есть поэты?
А какие их приметы,
Расскажу я вам сейчас:
Уж давным-давно пропели петухи...
А поэт еще в постели.
Днем шагает он без цели,
Ночью пишет всё стихи.
Беззаботный и беспечный, как Барбос,
Весел он под каждым кровом,
И играет звонким словом,
И во всё сует свой нос.
Он хоть взрослый, но совсем такой, как вы:
Любит сказки, солнце, елки,-
То прилежнее он пчелки,
То ленивее совы.
У него есть белоснежный, резвый конь,
Конь - Пегас, рысак крылатый,
И на нем поэт лохматый
Мчится в воду и в огонь...
Ну так вот,- такой поэт примчался к вам:
Это ваш слуга покорный,
Он зовется «Саша Черный»...
Почему? Не знаю сам.
Здесь для вас связал в букет он, как цветы,
Все стихи при свете свечки.
До свиданья, человечки!-
Надо чайник снять с плиты...
1920
По лиловым дорожкам гуляют газели
И апостол Фома с бородою по грудь...
Ангелята к апостолу вдруг подлетели:
«Что ты, дедушка, бродишь? Расскажи что-нибудь!
Как шалил и играл ты, когда был ребенком?
Расскажи... Мы тебе испечем пирожок...»
Улыбнулся апостол. «Что ж, сядем в сторонке,
Под тенистой смоковницей в тесный кружок.
Был я мальчик румяный, веселый, как чижик...
По канавам пускал корабли из коры.
Со стены ребятишки кричали мне: «Рыжик!»
Я был рыжий - и бил их, и гнал их с горы.
Прибегал я домой весь в грязи, босоножкой,
Мать смеялась и терла мочалкой меня.
Я пищал, а потом, угостившись лепешкой,
Засыпал до румяного, нового дня».
- «А потом?» - «А потом я учился там в школе,-
Все качались и пели,- мне было смешно,
И учитель, сердясь, прогонял меня в поле.
Он мне слово, я - два,- и скорей за окно...
В поле я у ручья забирался под мостик,
Рыбок горстью ловил, сразу штук по семи».
Ангелята спросили: «За хвостик?» - «За
хвостик!»
Ангелята вздохнули: «Хорошо быть детьми...»
(1921)
ПРО КАТЮШУ
На дворе мороз,
В поле плачут волки,
Снег крыльцо занес,
Выбелил все елки...
В комнате тепло,
Печь горит алмазом,
И луна в стекло
Смотрит круглым глазом.
Катя-Катенька-Катюшка
Уложила спать игрушки:
Куклу безволосую,
Собачку безносую,
Лошадку безногую
И коровку безрогую -
Всех в комок,
В старый мамин чулок
С дыркой,
Чтоб можно было дышать.
«Извольте спать!
А я займусь стиркой...».
Ай, сколько пены!
Забрызганы стены,
Тазик пищит,
Вода болтается,
Катюша пыхтит,
Табурет качается...
Красные лапки
Полощут тряпки,
Над водою мыльной
Выжимают сильно-пресильно -
И в воду снова!
Готово!
От окна до самой печки,
Словно белые овечки,
На веревочках висят
В ряд:
Лошадкина жилетка,
Мишкина салфетка,
Собачьи чулочки,
Куклины сорочки,
Пеленка
Куклиного ребенка,
Коровьи штанишки
И две бархатные мышки.
Покончила Катя со стиркой,
Сидит на полу растопыркой:
Что бы еще предпринять?
К кошке залезть под кровать,
Забросить за печку заслонку
Иль мишку подстричь под гребенку?.
(1921)
НА ВЕРБЕ
Солнце брызжет, солнце греет.
Небо - василек.
Сквозь березки тихо веет
Теплый ветерок.
А внизу всё будки, будки
И людей - что мух.
Каждый всунул в рот по дудке -
Дуй во весь свой дух!
В будках куклы и баранки,
Чижики, цветы...
Золотые рыбки в банке
Раскрывают рты.
Всё звончее над шатрами
Вьется писк и гам.
Дети с пестрыми шарами
Тянутся к ларькам.
«Верба! Верба!» В каждой лапке
Бархатный пучок.
Дед распродал все охапки -
Ловкий старичок!
Шерстяные обезьянки
Пляшут на щитках.
«Ме-ри-кан-ский житель в склянке
Ходит на руках!!»
Пудель, страшно удивленный,
Тявкает на всех,
В небо шар взлетел зеленый,
А вдогонку - смех!
Вот она какая верба!
А у входа в ряд -
На прилавочке у серба
Вафельки лежат.
(1913)
ИММОРТЕЛИ
Ты не любишь иммортелей?
А видала ты у кочки
На полянке, возле елей,
Их веселые пучочки?
Каждый пышный круглый венчик
На мохнатой бледной ножке,
Словно желтый тихий птенчик,
А над ним - жуки и мошки...
Мох синеет сизой спинкой,
Муравьи бегут из щелей,
Тот с зерном, а тот с былинкой...
Ты не любишь иммортелей?
Солнцем цвет им дан лимонный,
Елкой - смольный бодрый запах.
По бокам торчат влюбленно
Мухоморы в красных шляпах.
Розы - яркие цыганки,
Лучше, может быть, немного,-
Но и розы и поганки
Из садов того же бога...
Подожди, увянут розы,
Снег засыплет садик тощий
И окно заткнут морозы
Светлой пальмовою рощей...
И, склонившись к иммортелям,
Ты возьмешь их в горсть из вазы,
Вспомнишь солнце, вспомнишь ели,
Лес и летние проказы.
(1921)
Визг и слезы. По дорожке
Мчатся голенькие ножки.
Пляшут бантики на юбке,
Нос горит, раскрыты губки.
Вот блоха!
Уронила с маком пышку,-
Испугалась пе-ту-ха!..
То ли дело быть мальчишкой
Ха-ха-ха!
(1921)
Зимою всего веселей
Сесть к печке у красных углей,
Лепешек горячих поесть,
В сугроб с голенищами влезть,
Весь пруд на коньках обежать
И бухнуться сразу в кровать.
Весною всего веселей
Кричать средь зеленых полей,
С барбоской сидеть на холме
И думать о белой зиме,
Пушистые вербы ломать
И в озеро камни бросать.
А летом всего веселей
Вишневый обкусывать клей,
Купаясь, всплывать на волну,
Гнать белку с сосны на сосну,
Костры разжигать у реки
И в поле срывать васильки...
Но осень еще веселей!
То сливы сбиваешь с ветвей,
То рвешь в огороде горох,
То взроешь рогатиной мох...
Стучит молотилка вдали -
И рожь на возах до земли...
(1921}
ПРИСТАВАЛКА
Отчего у мамочки
На щеках две ямочки?
- Отчего у кошки
Вместо ручек ножки?
- Отчего шоколадки
Не растут на кроватке?
- Отчего у няни
Волоса в сметане?
- Отчего у птичек
Нет рукавичек?
- Отчего лягушки
Спят без подушки?..
- Оттого, что у моего сыночка
Рот без замочка.
(1912)
ЧТО КОМУ НРАВИТСЯ
«Эй, смотри, смотри - у речки
Сняли кожу человечки!» -
Крикнул чижик молодой.
Подлетел и сел на вышке,-
Смотрит: голые детишки
С визгом плещутся водой.
Чижик клюв раскрыл в волненье,
Чижик полон удивленья:
«Ай, какая детвора!
Ноги - длинные болталки,
Вместо крылышек - две палки,
Нет ни пуха, ни пера!»
Из-за ивы смотрит заяц
И качает, как китаец,
Удивленной головой:
«Вот умора! Вот потеха!
Нет ни хвостика, ни меха...
Двадцать пальцев! Боже мой.
А карась в осоке слышит,
Глазки выпучил и дышит,-
«Глупый заяц, глупый чиж!..
Мех и пух, скажи пожалуй...
Вот чешуйки б не мешало!
Без чешуйки, брат, шалишь!»
{1921}
«Слоник, слоник, настоящий слон живой,-
Отчего ты всё качаешь головой?»
- «Оттого что, потому что, потому -
Всё я думаю, дружок, и не пойму...
Не пойму, что человек, такой малыш,
Посадил меня в клетушку, словно мышь...
Ох, как скучно головой весь день качать!
Лучше бревна дали б, что ли, потаскать...»
- «Слоник, слоник, не качай ты головой!
Дай мне лучше поскорее хобот свой...
Я принес тебе из бархата слона,
Он хоть маленький, но милый. Хочешь? На!
Можешь мыть его, и нянчить, и лизать...
Ты не будешь головой теперь качать?..»
(1921)
«Ну-ка, дети!
Кто храбрее всех на свете?»
Так и знал - в ответ все хором нараспев:
«Лев!»
- «Лев? Ха-ха... Легко быть храбрым,
Если лапы шире швабры.
Нет, ни лев, ни слон... Храбрее всех малыш
Мышь!
Сам вчера я видел чудо,
Как мышонок влез на блюдо
И у носа спящей кошки
Не спеша поел все крошки.
Что!»
МАМИНА ПЕСНЯ
Синий-синий василек,
Ты любимый мой цветок!
У шумящей желтой ржи
Ты смеешься у межи,
И букашки над тобой
Пляшут радостной гурьбой.
Кто синее василька?
Задремавшая река?
Глубь небесной бирюзы?
Или спинка стрекозы?
Нет, о нет же... Всех синей
Глазки девочки моей:
Смотрит в небо по часам,
Убегает к василькам.
Пропадает у реки,
Где стрекозы так легки,-
И глаза ее, ей-ей,
С каждым утром всё синей.
(1921)
ПЕСНЯ ВЕТРА
В небе белые овечки...
Гу! Я дунул и прогнал.
Разболтал волну на речке,
Ветку с липы оборвал...
Покачался на осинке -
Засвистал и марш вперед.
Наклоняй-ка, лес, вершинки -
Еду в город на восход!
Вею-рею,
Вверх за тучу, вбок и вниз...
Дую-вею,
Вот и город. Эй, очнись!
Дал старушке под коленку,
С визгом дунул через мост,
Грохнул вывеской о стенку,
Завернул собаке хвост.
Эй, горбун, держи-ка шляпу...
Понеслась вдоль лавок в грязь!..
Вон, вытягивая лапу,
Он бежит за ней, бранясь.
Вею-рею!
Раскачал все фонари!
Дую-вею!
Кто за мною? Раз, два, три!..
Здравствуй, Катя! Ты из школы?
Две косички, кнопкой нос.
Я приятель твой веселый...
Сдернуть шапочку с волос?
Взвею фартучек твой трубкой,
Закручу тебя волчком!
Рассмеялась... Ну и зубки...
Погрозила кулачком...
Вею-рею!
До свиданья. Надо в лес...
Дую-вею!
Через крыши, вверх всё выше,
Вверх всё выше, до небес!
(1921)
Ах, сколько на свете детей!
Как звезд на небесном челе...
По всей необъятной земле
Кружатся, как стаи чижей...
Япончата,
Китайчата,
Англичане и французы,
Узкоглазые тунгузы,
Итальянцы и испанцы,
Арапчата, негритята,
Португальцы,-
Перебрали мы все пальцы,
На ногах еще ведь есть,
Да не стоит - всех не счесть.
Все любят сласти, игры и сказки,
Все лепят и строят - подумай, дружок.
У каждого ясные детские глазки,
И каждый смеется и свищет в свисток.
Ах, когда б собрать всех вместе,
Верст на двести
Растянулся б хоровод...
Завертеться б, закружиться,
Сразу всем остановиться,
Отдышаться всем на миг -
И поднять веселый крик.
Птицы б с веток все слетели,
Солнце б дрогнуло вверху,
Муравьи б удрали в щели,
Ветер спрятался б во мху.
{1921)
Расскажу я вам сейчас.
Уж давным-давно пропели петухи…
А поэт ещё в постели.
Днём шагает он без цели,
Весел он под каждым кровом,
И играет звонким словом,
Ну так вот – такой поэт примчался к вам:
Это ваш слуга покорный,
Он зовётся «Саша Чёрный»…
Не знаю сам.
Здесь для вас связал в букет он, как цветы,
Все стихи при свете свечки.
(Вырываясь из круга.) До свиданья, человечки! –
Надо чайник снять с плиты.
Когда участники Хоровода расступаются, на сцене оказываются два стула, на которых – два гнома (по пояс за спинками стульев, а на стульях их «ноги» – муляжи).
Вместе. Зеленеют все опушки.
Первый. Зеленеет пруд.
А зелёные лягушки
Песенку поют.
Первый. Ёлка – сноп зелёных свечек,
Второй. Мох – зелёный пол.
И зелёненький кузнечик
Песенку завёл.
Над зелёной крышей дома
Спит зелёный дуб.
Два зелёненькие гнома
Сели между труб.
И, сорвав зелёный листик,
Шепчет младший гном:
«Видишь? Рыжий гимназистик
Ходит под окном.
Отчего он не зелёный?
Май теперь ведь… Май!»
Старший гном зевает сонно:
«Цыц! Не приставай!»
Кружились дети лёгким хороводом
И пели песни. Русские слова…
Так дружно топотали башмачки,
И так старательно напев сплетали губы.
Потом плясали в радостном кругу
Два одуванчика – боярышни-девчурки.
Прихлопывали взрослые в ладони,
В окне сияла кроткая весна,
А в детском креслице сидел в углу малыш,
Трёхлетний зритель, тихий и степенный.
Пушились светлым пухом волоски…
Шумят, поют – и столько новых дядей…
Расплакаться иль звонко рассмеяться?
Картинки детские пестрели на стене.
Мы, взрослые, сидели на скамейке,
И мысль одна в глазах перебегала:
Здесь, за оградой, русский островок,
Здесь маленькая родина живая…
От театра. … вряд ли в русской зарубежной литературе тех давних времён был хоть один поэт, который с такой лирической силой выразил бы мучительное чувство эмигрантского сиротства на чужбине… у него в то время осталось последнее прибежище – дети. (К.И. Чуковский).
Появляется девочка с мишкой.
Мишка, Мишка, как не стыдно!
Вылезай из-под комода…
Ты меня не любишь, видно?
Это что ещё за мода?
Как ты смел удрать без спроса?
На кого ты стал похож?
На несчастного барбоса,
За которым гнался ёж…
Весь в пылинках, в паутинках,
Со скорлупкой на носу…
Так рисуют на картинках
Только чёртика в лесу.
Целый день тебя искала:
В детской, в кухне, в кладовой,
Слёзы локтем вытирала
И качала головой…
В коридоре полетела –
Вот царапка на губе…
Хочешь супу? Я не ела –
Всё оставила тебе. (Накрывает на стол.)
От театра. Из воспоминаний Веры Андреевой (Рим): «Саша Чёрный, думая, что никто его не видит, в укромном уголке нашего садика присел на корточки перед маленькой девочкой нашей дворничихи Джанеттой… К моему изумлению, …Джанетта прекрасно его понимает – доверительно положила ручонку ему на колено, подняла к нему лицо с внимательными глазами и слушает, как заворожённая… показывает Саше куклу, суёт ему в руки и с увлечением смотрит, как он бережно берёт её и начинает кормить с ложечки…»
Я недавно купила Тошке очередную хрестоматию. Сели мы ее читать как-то перед сном, и попался мне на глаза вот такой стишок:
Мишка, мишка, как не стыдно!
Вылезай из-под комода...
Ты меня не любишь, видно?
Это что еще за мода...
Как ты смел удрать без спроса?
На кого ты стал похож?
На несчастного барбоса,
За которым гнался еж...
Весь в пылинках,
В паутинках,
Со скорлупкой на носу...
Так рисуют на картинках
Только чертика в лесу.
Целый день тебя искала -
В детской, в кухне, в кладовой,
Слезы локтем вытирала
И качала головой...
В коридоре полетела, -
Вот, царапка на губе...
Хочешь супу? Я не ела -
Все оставила тебе.
Мишка-миш, мохнатый мишка,
Мой лохматенький малыш!
Жили-были кот да мышка...
Не шалили! Слышишь, миш?
Извинись. Скажи: не буду
Под комоды залезать.
Я куплю тебе верблюда
И зеленую кровать.
Самый мой любимый бантик
Повяжу тебе на грудь:
Будешь милый, будешь франтик, -
Только ты послушным будь...
Что молчишь? Возмем-ка щетку -
Надо все соринки снять.
Чтоб скорей тебя, уродку,
Я могла расцеловать.
Надо же, думаю, какой забавный текст. Прикольный язык, такой живой, современный. Смотрю дальше.
Автор: Саша Черный, 1916 год.
Это только у меня такой пробел в образовании или вы тоже в детстве его не читали? Он что, был в опале, потому что эммигрант? Так или иначе, я в восторге. Вот, смотрите еще, какие чудесные стихи:
Когда никого нет дома
В стекла смотрит месяц красный,
Все ушли - и я один.
И отлично! и прекрасно!
Очень ясно:
Я храбрее всех мужчин.
С кошкой Мур, на месяц глядя,
Мы взобрались на кровать:
Месяц - брат наш, ветер - дядя,
Вот так дядя!
Звезды - сестры, небо - мать...
Буду петь я громко-громко!
Буду громко-громко петь,
Чтоб из печки сквозь потемки
На тесемке
Не спустился к нам медведь...
Не боюсь ни крыс, ни буки, -
Кочергою в нос его!
Ни хромого черта клуки,
Ни гадюки -
Никого и ничего!
В небе тучка, как ягненок
В завитушках, в завитках.
Я не мальчик, я слоненок,
Я тигренок,
Задремавший в камышах...
Жду и жду я, жду напрасно -
Колокольчик онемел...
Месяц, брат мой, месяц красный,
Месяц ясный,
Отчего ты побледнел?
Снежная баба
Воробьи в кустах дерутся,
Светит солнце, снег, как пух.
В васильковом небе вьются
Хороводы снежных мух.
Гриша - дома, у окошка.
Скучно в комнате играть!
Даже, вон, - лентяйка кошка
С печки в сад ушла гулять.
Мама гладит в кухне юбку...
"Гриша, Гриша, - ты куда?"
Влез он в валенки и шубку,
Шапку в руки - и айда!
Руки в теплых рукавичках,
Под лопатой снег пищит...
Снег на лбу и на ресничках,
Снег щекочет, смех смешит...
Вырос снег копной мохнатой,
Гриша бегает кругом,
То бока побьет лопатой,
То, пыхтя, катает ком...
Фу, устал. Еще немножко!
Брови - два пучка овса,
Глазки - угли, нос - картошка,
А из елки - волоса.
Вот так баба! Восхищенье.
Гриша пляшет. "Ай-да-да!"
Воробьи от удивленья
Разлетелись, кто куда.
В тихой детской так тепло.
Стекла снегом замело.
Синеглазая луна
Вылезает из окна..
Ветер прыгает по крыше...
Отчего не спится Грише?
Встал с кроватки босиком
(Ай, как скользко на полу!)
И по комнате бегом
Поскорей - скорей к стеклу:
За окном - сосульки льду...
Страшно холодно в саду!
Баба, бедная, не спит,
Посинела и дрожит...
Раз! Одеться Грише - миг:
В угол - шмыг,
Взял в охапку
Кофту, дедушкину шапку,
Старый коврик с сундука,
Два платка,
Чью-то юбку из фланели.
(Что тут думать, в самом деле!)
И скорей - скорее в сад...
Через бревна и ухабы,
Через дворницкую Шавку,
Через скользкую канавку,
Добежал - и сел у бабы:
"Вот! Принес тебе наряд...
Одевайся... Раз и раз!
Десять градусов сейчас".
Ветер смолк. В саду светло.
Гриша бабу всю закутал.
Торопился - перепутал,
Все равно ведь ей тепло:
Будет юбка на груди
Или кофта позади...
"До свиданья! Спи теперь".
Гриша марш домой и в дверь,
Пробежал вдоль коридора,
Вмиг разделся, скоро-скоро,
И довольный - хлоп в кровать, -
Спать!
Детям о поэтах
Может быть, слыхали все вы — и не раз,
Что на свете есть поэты?
А какие их приметы,
Расскажу я вам сейчас:
Уж давным-давно пропели петухи...
А поэт еще в постели.
Днем шагает он без цели,
Ночью пишет всё стихи.
Беззаботный и беспечный, как Барбос,
Весел он под каждым кровом,
И играет звонким словом,
И во всё сует свой нос.
Он хоть взрослый, но совсем такой, как вы:
Любит сказки, солнце, елки,—
То прилежнее он пчелки,
То ленивее совы.
У него есть белоснежный, резвый конь,
Конь — Пегас, рысак крылатый,
И на нем поэт лохматый
Мчится в воду и в огонь...
Ну так вот,— такой поэт примчался к вам:
Это ваш слуга покорный,
Он зовется «Саша Черный»...
Почему? Не знаю сам.
Здесь для вас связал в букет он, как цветы,
Все стихи при свете свечки.
До свиданья, человечки!—
Надо чайник снять с плиты...
Саша Чёрный
Настоящее имя Саши Чёрного — Александр Михайлович Гликберг.
Александр родился в 1880 году в Одессе в еврейской семье провизора, агента торговой фирмы. В семье было пятеро детей, двоих из которых звали Саша. Блондина называли «белый», а брюнета - «чёрный». Так впоследствии появился псевдоним — Саша Чёрный.
Александр поступил в белоцерковскую гимназию. Для этого родителям пришлось крестить Александра. Но в гимназии он проучился недолго. Он сбежал из дома, стал нищим и начал попрошайничать. О его судьбе написали в газете. А житомирский чиновник К.К. Роше, растроганный этой историей, взял мальчика к себе. Роше К.К. много занимался благотворительностью и очень любил поэзию. Этот человек оказал большое влияние на Александра и его последующую жизнь.
В 1905 году Александр переехал в Санкт-Петербург. В журналах «Зритель», «Альманах», «Маски» и др. были опубликованы сатирические стихи Александра. Эти стихи и принесли ему известность.
27 ноября 1905 года было напечатано первое стихотворение «Чепуха» под псевдонимом «Саша Чёрный». Публикация этого стихотворения привела к закрытию журнала «Зритель». Поэтический сборник «Разные мотивы» был запрещён цензурой. Саша Чёрный опубликовал много стихотворений, сатирических, иронических, бичующих мещанство, пошлость, стихотворений скорее грустных, чем весёлых.
В 1906 Саша Чёрный уехал в Германию, где продолжил образование в университете.
Вернувшись в Петербург в 1908 году, Саша Чёрный сотрудничал с журналом «Сатирикон». Он выпустил сборники стихов «Всем нищим духом», «Невольная дань», «Сатиры», публиковался в журналах и газетах. Саша Чёрный стал известным как детский писатель. Поэт дал название своему сборнику детских стихов «Детский остров». Стихи для детей явились маленьким островом, на котором поселились нежность, застенчивая доброта, смешливое озорство. Детские стихи Саши Чёрного писались в эмиграции. В своих стихах автор создаёт родной островок среди бушующих волн чужбины. Он пишет детям, для которых надо сохранить родной язык. Своих детей у поэта не было, но он умел беззаботно, совсем не так, как папа с мамой, играть и баловаться:
Грызём солёный миндаль.
Нам ветер играет ноябрьскую фугу,
Нас греет русская шаль. («Мой роман»)
Об этом стихотворении замечательный знаток детской литературы Корней Чуковский писал так: «…певучее, неотразимо лиричное, с таким упоительным ритмом, с таким глубоким поддекстом умиления, нежности и лютой эмигрантской тоски — …это стихотворение о трёхлетнем ребёнке…».
Во время Первой мировой войны Саша Чёрный служил рядовым при полевом лазарете и работал как прозаик. На фронте был написан его лирический цикл «Война».
В 1920 году Саша Чёрный эмигрировал. Он жил в Литве, Берлине и Риме, а в 1924 году переехал в Париж. В 1929 году приобрёл участок земли на юге Франции, построил свой дом, куда приезжали русские писатели, художники, музыканты.
Саша Чёрный скончался от сердечного приступа 5 августа 1932 года. Рискуя жизнью, он помогал в тушении пожара на соседней ферме, придя домой, слёг и больше не поднялся. Похоронен на кладбище Лаванду.
Детям
Может быть, слыхали все вы — и не раз,
Что на свете есть поэты?
А какие их приметы,
Расскажу я вам сейчас:
Уж давным-давно пропели петухи…
А поэт ещё в постели.
Днём шагает он без цели,
Ночью пишет всё стихи.
Беззаботный и беспечный, как Барбос,
Весел он под каждым кровом,
И играет звонким словом,
И во всё суёт свой нос.
У него есть белоснежный резвый конь,
Конь-Пегас, рысак крылатый,
И на нём поэт лохматый
Мчится в воду и в огонь…
Ну так вот, — такой поэт примчался к вам
Это ваш слуга покорный,
Он зовётся «Саша Чёрный»…
Почему? Не знаю сам.
Здесь для вас связал в букет он, как цветы,
Все стихи при свете свечки,
До свиданья, человечки! —
Надо чайник снять с плиты…
Приставалка
— Отчего у мамочки
На щеках две ямочки?
— Отчего у кошки
Вместо ручек ножки?
— Отчего шоколадки
Не растут на кроватке?
— Отчего у няни
Волосы в сметане?
— Отчего у птичек
Нет рукавичек?
— Отчего лягушки
Спят без подушки?
— От того, что у моего сыночка
Рот без замочка.
Плакса
Визг и слёзы. По дорожке
Мчатся голенькие ножки,
Пляшут бантики на юбке,
Нос горит, раскрыты губки,-
Вот блоха!
Уронила с маком пышку,-
Испугалась пе-ту-ха!..
То ли дело быть мальчишкой —
Ха-ха-ха!
Мой роман
Кто любит прачку, кто любит маркизу,
У каждого свой дурман, —
А я люблю консьержкину Лизу,
У нас — осенний роман.
Пусть Лиза в квартале слывет недотрогой, —
Смешна любовь напоказ!
Но всё ж тайком от матери строгой
Она прибегает не раз.
Свою мандолину снимаю со стенки,
Кручу залихвастски ус…
Я отдал ей все: портрет Короленки
И нитку зеленых бус.
Тихонько-тихонько, прижавшись друг к другу,
Грызём солёный миндаль.
Нам ветер играет ноябрьскую фугу,
Нас греет русская шаль.
А лизин кот, прокравшись за нею,
Обходит и нюхает пол.
И вдруг, насмешливо выгнувши шею,
Садится пред нами на стол.
Каминный кактус к нам тянет колючки,
И чайник ворчит, как шмель…
У Лизы чудесные теплые ручки
И в каждом глазу — газель.
Для нас уж нет двадцатого века,
И прошлого нам не жаль:
Мы два Робинзона, мы два человека,
Грызущие тихо миндаль.
Но вот в передней скрипят половицы,
Раскрылась створка дверей…
И Лиза уходит, потупив ресницы,
За матерью строгой своей.
На старом столе перевернуты книги,
Платочек лежит на полу.
На шляпе валяются липкие фиги,
И стул опрокинут в углу.
Для ясности, после её ухода,
Я все-таки должен сказать,
Что Лизе — три с половиною года…
Зачем нам правду скрывать?
Колыбельная
(для маленького брата)
Баю-бай! Васик-бай!
Ты, собачка, не лай!
Ты, бычок, не мычи!
Ты медведь, не рычи!
Волк, миленький, не вой,
Петушок, дружок, не пой!
Все должны теперь молчать:
Васик хочет спать…
Баю-бай! Васик-бай!
Ножками не болтай,
Глазками не моргай,
Смеяться не надо,
Ладушко-ладо!
Спи, толстый мой голыш…
Мухи, кыш! мухи, кыш!
Не сметь его кусать —
Васик хочет спать…
Баю-бай! Васик-бай!
Жил в зверинце попугай,
Зелёный и гладкий,
На жёлтой подкладке.
Всё кричал он и кричал,
Всё не спал он и не спал.
Прибежал вдруг котик,
Прыгнул на животик,
Баю-баю-баю —
И съел попугая…
Раз-два-три-четыре-пять!
Пузырей не пускать!
Спать!…
А не то нашлепаю!
Песня мухи
Зу-зу-зу —
Пол внизу
Я ползу по потолку
В гости к чёрному крючку.
Зы, как жарко, зу-зу-зу,
Ах, как чешется в глазу!
На клеёнке на столе
Капля сладкого желе…
Зы-зы, мальчик, это что!!
Взял слизал, а мне-то что?!..
Зынь — дзынь!
Полечу скорей в окошко.
Там за ёлкой на дорожке
Много корочек от дынь.
Дзынь!
***
Что ты тискаешь утёнка?
Он малыш, а ты — большой.
Ишь, задравши головёнку,
Рвётся прочь он всей душой…
Ты представь такую штуку, —
Если б толстый бегемот
Захотел с тобой от скуки
Поиграть бы в свой черёд?
Взял тебя бы крепко в лапу,
Языком бы стал лизать,
Ух, как стал бы звать ты папу,
И брыкаться, и кричать!..
Ты снеси утёнка к утке,
Пусть идёт купаться в пруд.
Лапы мальчика не шутки,
Чуть притиснешь — и капут.
Про Катюшу
На дворе мороз,
В поле плачут волки.
Снег крыльцо занес,
Выбелил все ёлки…
В комнате тепло,
Печь горит алмазом,
И луна в стекло
Смотрит круглым глазом.
Катя-Катенька-Катюшка
Уложила спать игрушки:
Куклу безволосую,
Собачку безносую,
Лошадку безногую
И коровку безрогую —
Всех в комок,
В старый мамин чулок
С дыркой,
Чтоб можно было дышать.
«Извольте спать!
А я займусь стиркой…»
Ай, сколько пены!
Забрызганы стены,
Тазик пищит,
Вода болтается,
Катюша пыхтит,
Табурет качается…
Красные лапки
Полощут тряпки,
Над водою мыльной
Выжимают сильно-пресильно —
И в воду снова!
Готово!
От окна до самой печки,
Словно белые овечки,
На веревочках висят
В ряд:
Лошадиная жилетка,
Мишкина салфетка,
Собачьи чулочки,
Куклины сорочки,
Пеленка
Куклиного ребенка,
Коровьи штанишки
И две бархатные мышки.
Покончила Катя со стиркой,
Сидит на полу растопыркой:
Что бы еще предпринять?
К кошке залезть под кровать,
Забросить за печку заслонку
Иль мишку подстричь под гребёнку?..
Враги
— Гав, гав! Скверная кошка!
Извела мои нервы собачьи совсем…
Эй, ты слезай скорее с окошка,
Гав, гав! Я тебя съем!
Клочки полетят от кошачьей шубы!
Твой рыжий хвост разгрызу пополам!!
Узнаешь ты, ведьма, собачьи зубы!
Гав, гав! Я тебе дам!
— Фыр, фыр! Попрыгай-ка, шавка!
Будешь сегодня без носа и глаз…
Глупая злюка! Невежа! Шершавка!
Ну-ка, попробуй, — залай еще раз…
Брысь! Мои когти как острая бритва…
Я тебя трогаю? Экий балбес!
Лаешь? Ну ладно, — битва так битва…
Только прицелюсь — взвизгнешь, как бес!
Как кот сметаны поел
Жили-были мышки,
Серые пальтишки.
Жил ещё кот,
Бархатный живот.
Пошёл кот к чулану
Полизать сметану.
Да чулан на задвижке,
А в чулане мышки…
Сидит кот перед дверцей,
Колотится сердце,-
Войти нельзя!
Вот запел кот,
Бархатный живот,
Тоненьким голосишком
Вроде мышки:
«Эй вы, слышь!
Я тоже мышь,-
Больно хочется есть,
Да под дверь не пролезть…
Вымажте лапки в сметане,
Да высуньте под дверку.
Скорей, глухие тетерьки!
Я полижу,
Спасибо скажу…»
Поверили мышки
Коту-плутишке,
Высунули лапки…
А кот цап!..
Со всех лап…
Вытащил за лапки,
Сгреб в охапку
И в рот!
Крокодил
Я угрюмый крокодил
И живу в зверинце.
У меня от сквозняка
Ревматизм в мизинце.
Каждый день меня кладут
В длинный бак из цинка,
А под боком на полу
Ставят керосинку.
Хоть немного отойдёшь
И попаришь кости…
Плачу, плачу целый день
И дрожу от злости…
На обед дают мне суп
И четыре щуки:
Две к проклятым сторожам
Попадают в руки.
Ах, на нильском берегу
Жил я без печали!
Негры сцапали меня,
С мордой хвост связали.
Я попал на пароход…
Как меня тошнило!
У! зачем я вылезал
Из родного Нила?..
Эй, ты, мальчик, толстопуз, —
Ближе стань немножко…
Дай кусочек откусить
От румяной ножки!
Воробей
Воробей мой, воробьишка!
Серый, юркий, словно мышка.
Глазки — бисер, лапки — врозь,
Лапки — боком, лапки — вкось…
Прыгай, прыгай, я не трону —
Видишь, хлебца накрошил…
Двинь-ка клювом в бок ворону,
Кто ее сюда просил?
Прыгни ближе, ну-ка, ну-ка,
Так, вот так, еще чуть-чуть…
Ветер сыплет снегом, злюка,
И на спинку, и на грудь.
Подружись со мной, пичужка,
Будем вместе в доме жить,
Сядем рядышком под вьюшкой,
Будем азбуку учить…
Ближе, ну еще немножко…
Фурх! Удрал… Какой нахал!
Съел все зерна, съел все крошки
И спасибо не сказал.
Слон
— «Слоник, слоник, настоящий слон живой, —
Отчего ты всё качаешь головой?»
— «Оттого что, потому что, потому, —
Всё я думаю, дружок, и не пойму…
Не пойму, что человек, такой малыш,
Посадил меня в клетушку, словно мышь…
Ох, как скучно головой весь день качать!
Лучше брёвна дали б, что ли, потаскать…»
— «Слоник, слоник, не качай ты головой!
Дай мне лучше поскорее хобот свой…
Я принёс тебе из бархата слона,
Он хоть маленький, но милый. Хочешь? На!
Можешь мыть его, и нянчить, и лизать…
Ты не будешь головой теперь качать?..»
Жил на свете хороший человек и звали его Александр Гликберг.
Он был очень добрый и любил детей. И еще этот самый Александр сильно хотел, чтобы маленькие мальчики и девочки росли счастливыми, добрыми и грамотными.
Тогда он решил писать стихи для детей, а чтобы злые люди не ругали его за то, что он не русский, Александр Гликберг поменял имя и стал зваться Саша Черный.
На его стихах выросли мои дети, теперь очередь за внуками.
Милые мамочки, почитайте своим деткам стихи Саши Черного, они им, да и вам, понравятся, я уверена.
С наступающим Новым годом! Счастья всем нам, добра и побольше хороших стихов!
Когда никого нет дома
В стёкла смотрит
месяц красный,
Все ушли- и я один.
И отлично! И прекрасно!
Очень ясно:
Я храбрее всех мужчин.
С кошкой Мур, на месяц глядя,
Мы взобрались на кровать:
Месяц - брат наш,
ветер - дядя,
Вот так дядя!
Звёзды - сёстры,
небо- мать...
Буду петь я громко-громко!
Буду громко-громко петь,
Чтоб из печки сквозь потёмки
На тесёмке
Не спустился к нам медведь...
Не боюсь ни крыс, ни Буки,
Кочергою в нос его!
Ни хромого чёрта Клуки,
Ни гадюки -
Никого и ничего!
В небе тучка, как ягнёнок,
В завитушках, в завитках.
Я - не мальчик, я слонёнок,
Я - тигрёнок,
Задремавший в камышах...
Жду и жду я, жду напрасно -
Колокольчик онемел...
Месяц, брат мой, месяц красный,
Месяц ясный,
Отчего ты побелел?
"Кто живёт под потолком?"
- Гном.
"У него есть борода?"
- Да.
"И манишка, и жилет?"
- Нет.
"Как встаёт он по утрам?"
- Сам
"Кто с ним утром кофе пьёт?"
- Кот.
"И давно он там живёт?"
- Год.
"Кто с ним бегает вдоль крыш?"
- Мышь.
"Ну, а как его зовут?"
- Скрут.
"Он, капризничает, да?"
- Ни-ког-да!..
Может быть, слыхали все вы - и не раз,
Что на свете есть поэты?
А какие их приметы,
Расскажу я вам сейчас:
Уж давным-давно пропели петухи...
А поэт еще в постели.
Днем шагает он без цели,
Ночью пишет всё стихи.
Беззаботный и беспечный, как Барбос,
Весел он под каждым кровом,
И играет звонким словом,
И во всё сует свой нос.
Он хоть взрослый, но совсем такой, как вы:
Любит сказки, солнце, елки,-
То прилежнее он пчелки,
То ленивее совы.
У него есть белоснежный, резвый конь,
Конь - Пегас, рысак крылатый,
И на нем поэт лохматый
Мчится в воду и в огонь...
Ну так вот,- такой поэт примчался к вам:
Это ваш слуга покорный,
Он зовется «Саша Черный»...
Почему? Не знаю сам.
Здесь для вас связал в букет он, как цветы,
Все стихи при свете свечки.
До свиданья, человечки!-
Надо чайник снять с плиты...
ПРО КАТЮШУ
На дворе мороз,
В поле плачут волки,
Снег крыльцо занес,
Выбелил все елки...
В комнате тепло,
Печь горит алмазом,
И луна в стекло
Смотрит круглым глазом.
Катя-Катенька-Катюшка
Уложила спать игрушки:
Куклу безволосую,
Собачку безносую,
Лошадку безногую
И коровку безрогую -
Всех в комок,
В старый мамин чулок
С дыркой,
Чтоб можно было дышать.
«Извольте спать!
А я займусь стиркой...».
Ай, сколько пены!
Забрызганы стены,
Тазик пищит,
Вода болтается,
Катюша пыхтит,
Табурет качается...
Красные лапки
Полощут тряпки,
Над водою мыльной
Выжимают сильно-пресильно -
И в воду снова!
Готово!
От окна до самой печки,
Словно белые овечки,
На веревочках висят
В ряд:
Лошадкина жилетка,
Мишкина салфетка,
Собачьи чулочки,
Куклины сорочки,
Пеленка
Куклиного ребенка,
Коровьи штанишки
И две бархатные мышки.
Покончила Катя со стиркой,
Сидит на полу растопыркой:
Что бы еще предпринять?
К кошке залезть под кровать,
Забросить за печку заслонку
Иль мишку подстричь под гребенку?.
Визг и слезы. По дорожке
Мчатся голенькие ножки.
Пляшут бантики на юбке,
Нос горит, раскрыты губки.
Вот блоха!
Уронила с маком пышку,-
Испугалась пе-ту-ха!..
То ли дело быть мальчишкой
Ха-ха-ха!
Зимою всего веселей
Сесть к печке у красных углей,
Лепешек горячих поесть,
В сугроб с голенищами влезть,
Весь пруд на коньках обежать
И бухнуться сразу в кровать.
Весною всего веселей
Кричать средь зеленых полей,
С барбоской сидеть на холме
И думать о белой зиме,
Пушистые вербы ломать
И в озеро камни бросать.
А летом всего веселей
Вишневый обкусывать клей,
Купаясь, всплывать на волну,
Гнать белку с сосны на сосну,
Костры разжигать у реки
И в поле срывать васильки...
Но осень еще веселей!
То сливы сбиваешь с ветвей,
То рвешь в огороде горох,
То взроешь рогатиной мох...
Стучит молотилка вдали -
И рожь на возах до земли...
ПРИСТАВАЛКА
Отчего у мамочки
На щеках две ямочки?
- Отчего у кошки
Вместо ручек ножки?
- Отчего шоколадки
Не растут на кроватке?
- Отчего у няни
Волоса в сметане?
- Отчего у птичек
Нет рукавичек?
- Отчего лягушки
Спят без подушки?..
- Оттого, что у моего сыночка
Рот без замочка.
ЧТО КОМУ НРАВИТСЯ
«Эй, смотри, смотри - у речки
Сняли кожу человечки!» -
Крикнул чижик молодой.
Подлетел и сел на вышке,-
Смотрит: голые детишки
С визгом плещутся водой.
Чижик клюв раскрыл в волненье,
Чижик полон удивленья:
«Ай, какая детвора!
Ноги - длинные болталки,
Вместо крылышек - две палки,
Нет ни пуха, ни пера!»
Из-за ивы смотрит заяц
И качает, как китаец,
Удивленной головой:
«Вот умора! Вот потеха!
Нет ни хвостика, ни меха...
Двадцать пальцев! Боже мой.
А карась в осоке слышит,
Глазки выпучил и дышит,-
«Глупый заяц, глупый чиж!..
Мех и пух, скажи пожалуй...
Вот чешуйки б не мешало!
Без чешуйки, брат, шалишь!»
«Слоник, слоник, настоящий слон живой,-
Отчего ты всё качаешь головой?»
- «Оттого что, потому что, потому -
Всё я думаю, дружок, и не пойму...
Не пойму, что человек, такой малыш,
Посадил меня в клетушку, словно мышь...
Ох, как скучно головой весь день качать!
Лучше бревна дали б, что ли, потаскать...»
- «Слоник, слоник, не качай ты головой!
Дай мне лучше поскорее хобот свой...
Я принес тебе из бархата слона,
Он хоть маленький, но милый. Хочешь? На!
Можешь мыть его, и нянчить, и лизать...
Ты не будешь головой теперь качать?..»
«Ну-ка, дети!
Кто храбрее всех на свете?»
Так и знал - в ответ все хором нараспев:
«Лев!»
- «Лев? Ха-ха... Легко быть храбрым,
Если лапы шире швабры.
Нет, ни лев, ни слон... Храбрее всех малыш
Мышь!
Сам вчера я видел чудо,
Как мышонок влез на блюдо
И у носа спящей кошки
Не спеша поел все крошки.
МАМИНА ПЕСНЯ
Синий-синий василек,
Ты любимый мой цветок!
У шумящей желтой ржи
Ты смеешься у межи,
И букашки над тобой
Пляшут радостной гурьбой.
Кто синее василька?
Задремавшая река?
Глубь небесной бирюзы?
Или спинка стрекозы?
Нет, о нет же... Всех синей
Глазки девочки моей:
Смотрит в небо по часам,
Убегает к василькам.
Пропадает у реки,
Где стрекозы так легки,-
И глаза ее, ей-ей,
С каждым утром всё синей.
Ах, сколько на свете детей!
Как звезд на небесном челе...
По всей необъятной земле
Кружатся, как стаи чижей...
Япончата,
Китайчата,
Англичане и французы,
Узкоглазые тунгузы,
Итальянцы и испанцы,
Арапчата, негритята,
Португальцы,-
Перебрали мы все пальцы,
На ногах еще ведь есть,
Да не стоит - всех не счесть.
Все любят сласти, игры и сказки,
Все лепят и строят - подумай, дружок.
У каждого ясные детские глазки,
И каждый смеется и свищет в свисток.
Ах, когда б собрать всех вместе,
Верст на двести
Растянулся б хоровод...
Завертеться б, закружиться,
Сразу всем остановиться,
Отдышаться всем на миг -
И поднять веселый крик.
Птицы б с веток все слетели,
Солнце б дрогнуло вверху,
Муравьи б удрали в щели,
Ветер спрятался б во мху.
Загрузка...
