Страсть к путешествиям
Именно это чувство привело сына профессора хирургии Берлинского колледжа Симона Палласа и француженки Сусанны Леонард, доктора медицины, к исследовательской работе в России. Приехав по приглашению Екатерины II для выполнения комплексного исследования природы и перспектив хозяйства России, в должности профессора естественной истории Санкт-Петербургской Академии наук он возглавил экспедицию в центральные области, районы Нижнего Поволжья, Прикаспийской низменности, Среднего и Южного Урала, Южной Сибири. Результатом его работы стал огромный труд «Путешествия по разным провинциям Российского государства», представлявший собой всестороннее капитальное исследование, переведённое позже на несколько европейских языков. Коллекции, собранные Палласом, пополнили академическую «Кунсткамеру» и Берлинский университет. Среди самых значительных трудов тех лет — составленные по поручению императрицы «Сравнительные словари всех языков и наречий».В 1793 году Паллас предпринял за свой счёт путешествие для изучения климата юга России и Крыма. Вернувшись в 1794-м в Санкт-Петербург, он представил Екатерине II «Краткое физическое и топографическое описание Таврической области» и попросил разрешения поселиться в Крыму, желая завершить свои научные труды. Императрица пожаловала ему две деревни с участками земли в Айтодорской и Судакской долинах, дом в Симферополе и 10 тысяч рублей на устройство в Крыму училищ садоводства и виноделия, сохранив за ним академическое жалование. В августе 1795 года Паллас переселился в Крым.
Колумб природных богатств Тавриды
Так по праву называют великого российского естествоиспытателя, о котором поэт Осип Мандельштам сказал:Никому, как Палласу, не удавалось снять с русского ландшафта серую пелену ямщицкой скуки.А известный отечественный естествовед Николай Северцев писал:
Как ни велика слава Палласа, она всё ещё не может сравниться с его заслугами в науке.Наш полуостров Паллас назвал «замечательным», влюбившись в него с первого же посещения. Как отмечают авторы книги «Открыватели земли крымской» Василий, Александр и Андрей Ены, Крым стал последним открытием великого Палласа. «Присутствие славного мужа, — писал пророчески один из современников учёного о его пребывании в Симферополе, — поселившегося в стенах сего города, возвещает, кажется, зарю будущего его просвещения».
В своём доме на берегу реки Салгир Паллас собрал богатую коллекцию минералов, сотни образцов флоры и фауны полуострова. Мимо его обиталища не проходил ни один именитый гость города, известные учёные того времени, среди которых автор первой монографии о природе Тавриды академик Карл Габлиц , основатель и первый директор Никитского ботанического сада Христиан Стевен .
Обосновавшись в своей симферопольской усадьбе, названной по имени жены «Каролиновкой», учёный часто уходил пешком не только в ближние, но и удалённые уголки предгорья, Южного берега, Главной крымской гряды, керченского холмогорья и равнинного Крыма.
— Анализ крымских трудов Палласа позволил нам установить, что за годы своих крымских путешествий учёный проехал и прошагал в общей сложности более девяти тысяч километров, — отмечает Василий Ена. — Он описал в своих сочинениях около ста, а всего упомянул 908 географических объектов: горных вершин, долин, мысов, бухт, рек, населённых пунктов. Он дал характеристику, в том числе и впервые в науке, многим сотням видов растений и животных, обитающих на полуострове. Даже сегодня поражают особенная проницательность автора, многослойность и точность нарисованной им панорамы жизни природы и народов российского юга. Он не только исследовал природные богатства полуострова, но и увлечённо пропагандировал его рациональное хозяйственное освоение. Паллас писал:
Полуостров Крым по своему географическому положению, климату и природе его почвы есть единственная область Русской Империи, в которую можно ввести и одомашнить все произведения Греции и Италии... Можно было бы с выгодой ввести разведение шелковичных червей, культуру винограда, кунжута, оливок, хлопка, краппа, шафрана... Эти культуры со временем обогатят государство их произведениями...
Не только теоретик, но и практик
Учёный не только давал рекомендации, но и активно участвовал в хозяйственном освоении Крыма: основал в 1798 году старейший в Крыму дендропарк «Салгирка » в Симферополе — на территории нынешнего ботанического сада Таврического национального университета им. В. Вернадского. А также заложил обширные виноградники в Судакской долине, на Южнобережье и в предгорье. Чтобы обосновать использование местных ресурсов, Паллас описал двадцать четыре аборигенных сорта винограда и многие сорта южных плодовых культур.— Главное же, что сделал этот неутомимый исследователь, — это достаточно чёткое научное описание природных компонентов и многих территориальных комплексов, в первую очередь горного Крыма, — считает Василий Ена. — Паллас раскрыл происхождение и современное состояние изученных им объектов, благодаря чему читающие его труды смотрели на природу глазами первооткрывателей. Учёный впервые выдвинул идею о гипотетической суше, позднее названной Понтидой , которая могла простираться к югу от Главной гряды в пределы Черноморской впадины. Споры учёных об этом продолжаются до настоящего времени.
— Это ведь не единственная палласовская гипотеза?
— Вторая касается островного прошлого древней Тавриды:
Так как весь Крымский полуостров соединяется с материком только посредством узкого, неизменного Перекопского перешейка, то больше чем вероятно, что Крым был когда-то отделён от материка и со своей южной, более возвышенной частью составлял настоящий остров, именно в то время, когда уровень Чёрного моря стоял ещё выше, как об этом свидетельствуют и некоторые места у древних писателей.В своих трудах Паллас нередко ссылается на таких античных учёных, как Страбон, Плиний, на труды и карты средневековых арабских географов — Масуди, Ибн-Баттута и других.
В своих исследованиях Паллас приводит оригинальные сведения о горных породах и минералах, карстовых образованиях, об оползнях, каменных хаосах и морских террасах, впервые в науке упоминает о горно-долинных амфитеатрах Южного берега и осуществляет первое районирование соляных озёр полуострова, выделяя пять групп: Перекопскую, Арабатскую, Евпаторийскую, Феодосийскую и Керченскую. Выводам учёного предшествовали длительные путешествия, во время которых он не избегал самых рискованных маршрутов. Не случайно отвагой академика восхищался его современник путешественник Владимир Измайлов:
Объехал... цепь Крымских гор, там, где нет никакой другой дороги, кроме одной узкой тропинки, висящей по хребтам скал над ужасными пропастями, над пучиной Чёрного моря, и где должно пробираться по камням пешком или верхом на татарской лошади, которая одна знакома с сими страхами... Подножия гор, покрытые обломками камней и глыбами, так круты, что во многих местах лошадь едва может извилинами вскарабкаться наверх.— Бесстрашие первопроходца позволило ему первым донести до науки сообщение о знаменитой катастрофе, связанной с возникновением Кучук-койского обвала-оползня, — свидетельствует Василий Ена. — Достоверное детальное описание природного катаклизма, происшедшего более двух веков назад на полуострове, настолько до сих пор остаётся непревзойдённым. От чудовищной катастрофы, которую он живописал, до наших дней сохранился след — огромный каменный хаос на западе крымского Южнобережья.
Специалисты отмечают характерную особенность палласовских текстов: исследователь всегда приводит результаты географических измерений. Он первым дал некоторые важнейшие пространственные параметры природных регионов Крыма, подробно рассказал о различных формациях гор, описал яйлинские ландшафты. На яйле Демерджи Паллас кроме известняков обнаружил конгломераты, среди которых «много кварцевых галек, очень мало перенесённого гранита», то есть «пришлого» для Крыма. На Карадаге учёный находит то, что и нынче приводит в восторг отдыхающих в Коктебеле и Курортном — полудрагоценные морские камешки:
На берегу моря — много гальки... из яшмы и халцедона. Эта единственная во всей Тавриде каменная порода, могущая служить подтверждением в доказательство вулканической деятельности в самой отделённой древности.А в предгорье Паллас обнаружил, что «в мелу находят много черноватого ружейного кремня с белой корой». Именно это открытие послужило толчком для поисков по находкам кремневых орудий в районе Ак-Каи стоянок первобытного человека. В 70-80-е годы прошлого столетия здесь было обнаружено более двадцати палеолитических стоянок.
Натуралист энциклопедического склада
И в этой ипостаси зарекомендовал себя Паллас и остался в мировой науке. Его ботанические исследования не менее внушительны, чем географические. Он вторым после Габлица составил обширнейший список растений полуострова. Он значительно дополнил исследование своего предшественника, перечислив уже 969, а не 542 известных вида флоры. Видный ботаник двадцатого столетия Сергей Станков считает, что именно с Палласа следует отсчитывать историю изучения крымской растительности. Кроме того, академик впервые описал ряд крымских видов животных, положил начало климатическим и фенологическим наблюдениям.— В его работах содержатся ответы на многие вопросы развития растительного мира полуострова, нацеливающие на решение и нынешних хозяйственных задач, в частности лесоразведения и охраны природы яйл, — напоминает Василий Ена. — Приоритет учёного и в том, что он впервые указал на высотную дифференциацию растительного горного Крыма. Труды исследователя о Крыме стали вершиной его научного творчества, они широко известны во всём мире. А сама Таврида благодаря этим трудам обрела достойное место в представлениях натуралистов многих стран.
Не менее важны описания исторических мест Тавриды. До сих пор с интересом читаются его книги «О жителях полуострова», в которой приводится численность населения, национальный состав, виды занятий, «О нынешнем состоянии Крыма и возможных в нём экономических улучшениях» с обзором отраслей хозяйства и путей их совершенствования. Практическое значение имеют и в наше время его исследования «О крымском виноградарстве», «О плодовых садах Крыма». Паллас зарекомендовал себя не только как разносторонний учёный, но и как рачительный, знающий хозяйственник, высказывающий научно обоснованные предначертания развития Тавриды.
За год до кончины Паллас вернулся на родину, в Германию. О том, какую роль он сыграл в развитии европейского естествознания и какой характер носили представления тогдашних европейских светил о Крыме, можно судить по словам учёного Жоржа Кювье:
...Для человека, прожившего 15 лет в Малой Татарии, это значило почти возвратиться с того света...Палласовские путевые заметки и дневники до сих пор читаются, как увлекательный роман. Даже мастер изящного слога Осип Мандельштам признавался:
Я читаю Палласа с одышкой, не торопясь. Медленно перелистываю акварельные вёрсты. Сижу в почтовой карете с разумным и ласковым путешественником... Чтение этого натуралиста прекрасно влияет на расположение чувств, выпрямляет глаз и сообщает душе минеральное кварцевое спокойствие...
Кстати
Имя Палласа увековечено в девяти названиях растений, произрастающих на полуострове. На сохранившемся здании усадьбы Палласа в заповедном ландшафтном симферопольском парке «Салгирка» установлена мемориальная доска. Имя учёного значится среди имён выдающихся горожан на памятной скрижали, установленной в центре Симферополя в честь 200-летия города.Имя Палласа носят действующий вулкан в гряде Курильских островов, гора в южной части Северного Урала, полуостров берега Харитона Лаптева в Карском море, риф у берегов Новой Гвинеи, улица в Берлине, город и железнодорожная станция в Волгоградской области, улицы в Новосибирске, Волгограде. Паллас был первым учёным, именем которого назван русский корабль.
Паллас был членом Лондонской, Римской, Неаполитанской, Геттингенской, Стокгольмской, Копенгагенской академий наук, Патриотического шведского общества, Лондонского и Монпельеского королевских обществ, Петербургского вольного экономического общества, Парижского национального института. Кавалер орденов Святого Владимира IV степени и Святой Анны II степени.
По инициативе Палласа в 1804 году было открыто Судакское училище виноградарства и виноделия.
Профессор Кембриджского университета Эдвард Дэниел Кларк писал:
Крым надолго останется знаменитым как местопребывание профессора Палласа, этого известного в учёном мире своими многочисленными трудами исследователя.
Людмила Обуховская, «
В 1767 году Санкт-Петербургская Академия наук избрала Палласа своим действительным членом. Несмотря на свои неполные 27 лет, Паллас уже имел за плечами славу блестящего биолога, прокладывающего новые пути в систематике животных. Он отдал новой Родине более 40 лет своей научной жизни.
Первым большим делом Палласа стала экспедиция в Восточную Россию и Сибирь. С 1768–1774 гг. ученый исследовал центральную Россию, районы Нижнего Поволжья, Прикаспийской низменности, Среднего и Южного Урала, пересек Сибирь, побывал на Байкале, в Забайкалье, на Алтае.
Паллас тяжело переносил тяготы путешествия. Несколько раз он болел дизентерией, страдал хроническим колитом, ревматизмом, у него были постоянно воспалены глаза. В Петербург 33 летний ученый вернулся совершенно изможденным и седым.
Благодаря Палласу зоология обогащалась новыми приемами исследований, относящимися к экологии и этологии.
За шесть экспедиционных лет собран уникальный материал по зоологии, ботанике, палеонтологии, геологии, физической географии, экономике, истории, этнографии, культуре и быту народов России.
Петер Симон предложил схему строения Уральских гор, в 1777 году впервые составил топографическую схему Сибири. Собранный материал о животном и растительном мире этих территорий ученый изложил в труде «Путешествия по разным провинциям Российской империи».
Паллас описал более 250 видов животных, обитавших на территории России, дополнительно сообщив о распространении, сезонной и географической изменчивости, миграциях, питании, поведении описанных им животных. Паллас нередко высказывал идеи о физико-географических факторах их расселения, поэтому его можно считать одним из основоположников зоогеографии.
В 1780-х годах он усиленно работает над подготовкой общего свода растений России. Из-за недостатка средств удалось издать только два выпуска этого обширного труда «Флора России», 1784 и 1788, содержащих описание около 300 видов растений и изумительные иллюстрации.
Тогда же Паллас публикует статьи по географии, палеонтологии, этнографии, выходит в свет двухтомный труд по истории монгольского народа. По поручению Екатерины II Паллас издал сравнительный словарь всех языков и наречий России.
В 1793-1794 годах Паллас предпринял свое второе большое путешествие, на этот раз по южным губерниям России. Он исследовал Крым. Коллекции, собранные во время этого путешествия, легли в основу коллекций академической кунсткамеры, а часть их попала в берлинский университет.
В работах Палласа приводятся подробные сведения о климате, реках, почвах, флоре и фауне Крымского полуострова, содержатся описания многих исторических мест (Мангупа, Ай - Тодора, Аю - Дага, Судака и др.). Ученый был инициатором закладки Никитского ботанического сада, виноградников и садов в Судакской и Солнечной долинах, основал в Симферополе парк «Салгирку». В честь ученого-географа один из видов крымской сосны получил наименование сосны Палласа.
В 1797 году была издана работа Палласа «Перечень дикорастущих растений Крыма». Автор впервые блестяще описал растительный покров Крымского полуострова, составил исчерпывающий для того времени список дикорастущих растений 969 видов.
Ученый был инициатором закладки Никитского ботанического сада, виноградников и садов в Судакской и Солнечной долинах, основал в Симферополе парк «Салгирку». В честь ученого-географа один из видов крымской сосны получил наименование сосны Палласа.
В 1797 году была издана работа Палласа «Перечень дикорастущих растений Крыма». Автор впервые блестяще описал растительный покров Крымского полуострова, составил исчерпывающий для того времени список дикорастущих растений 969 видов. В 1810 г. вернулся в Берлин, где и умер 8 сентября 1811 г.
ПАЛЛАС ПЕТР-СИМОН
Паллас (Петр-Симон) - знаменитый путешественник и натуралист, родился в Берлине 22 сентября 1741 года, сын врача и предназначался отцом на ту же профессию, но увлекся естествознанием. Защитил докторскую диссертацию в 1760 году. Затем приводил в порядок естественно-исторические коллекции в Лейдене и посетил Англию с целью изучения ботанических и зоологических коллекций. При этом опубликовал работы: "Elenchus zoophytorum" (Гаага, 1766), "Miscellanea zoologica" (Гаага, 1766). Затем вернулся в Берлин, где написал "Spicilegia zoologica" (Б., 1767 - 1804, 2 т.). В это время приглашен императрицей Екатериной II в Санкт-Петербург в качестве адъюнкта Академии Наук и коллегии асессора. По ее же указу предпринял путешествие на Кавказ и в Закаспийский край с Соколовым, Зуевым и Рычковым (с 21 июня 1768 года до 30 июня 1774 года). Результаты поездки - его многочисленные произведения, как: "Reise durch verschiedene Provinzen des Russischen Reichs in den Jahren 1768 - 73" (Санкт-Петербург, 1871 - 76), "Sammlungen histor. Nachrichten uber die Mongol. Volkerschaften" (Санкт-Петербург, 1776 - 1801), "Neue Nordische Beitrage zur physikal. und geograph. Erd- und Volkerbeschreibung, Naturgeschichte und Oekonomie" (Санкт-Петербург и Лейпциг, 1781 - 96, 7 т.) и т. д. Коллекции, собранные во время этого путешествия, легли в основу коллекций академической Кунсткамеры, а часть их попала в Берлинский университет. В 1777 г. назначен членом топографического отдела Российской империи, 1782 г. - коллегии советником, 1787 г. - историографом адмиралтейской коллегии. В 1793 - 94 г. изучал климатологию на юге России и для описания климата Крыма в 1796 году был командирован в Симферополь. В 1810 году вернулся в Берлин, где и умер 8 сентября 1811 года. В своих многочисленных печатных работах (всех их более 170; полный перечень их с подробными заглавиями всех изданий приводится Ф.П. Кеппеном в "Журнале Министерства Народного Просвещения", 1895, апрель, стр. 386 - 437) П. является как путешественник, зоолог, ботаник, палеонтолог, минералог, геолог, топограф, географ, медик, этнолог, археолог, филолог, даже сельский хозяин и технолог. И несмотря на такое разнообразие специальностей, он не был поверхностным ученым, а был настоящим энциклопедистом. Насколько серьезны и глубоки были его понятия по зоологии, можно видеть из того, что он во многом опередил ученых того времени на целое столетие. Достаточно указать следующие примеры. П. указал уже в 1766 году, что строгое разграничение животных и растений невозможно, и выделил зоофитов из типа червей; в 1772 году он высказался за возможность происхождения нескольких близких между собой видов от общего родоначальника; в 1780 году П. первым указал, что чрезвычайная изменчивость некоторых животных, например, собаки, обусловливается происхождением от нескольких отдельных видов. По геологии, точно так же, у П. впервые можно найти указание на последовательность геологических наслоений (1777). При описании животных П. применял уже метод точных измерений их размеров (1766) и обращал внимание на их географическое распространение (1767). Во время поездок по юго-восточным степям он подметил следы прежнего высшего стояния уровня Каспийского моря и довольно точно определил часть древних его берегов. В качестве филолога П. редактировал "Linguarum totius Orbis vocabularia comparativa. Sectio Linguas Eur. et Asiae complexa" (Санкт-Петербург, 1786 - 89, 2 части). Также редактировал он первый том (6 вып.) естественно-исторического журнала "Stralsundisches Magazin" (Б. и Стральз, 1767 - 70). Кроме упомянутых сочинений важнейшие: "Memoires sur la variation des animaux" ("Acta Acad. Petrop.", 1780), "Flora Rossica" (Санкт-Петербург, 1874 - 88, 2 ч.), "Icones Insectorum praesertim Rossiae Sibiriaeque peculiarium" (Эрланген, 1781 - 1806, 4 вып.), "Dissertatio inauguralis de infestis viventibus intra viventia" (Lugduni Batavorum, 1760), "Zoographia rosso-asiatica" (Санкт-Петербург, 1811, 3 т.), "Novae species Quadrupedum e Glirium ordine" (Эрланг, 1778), "De ossibus Sibiriae fissilibus, craniis praesertim Rhinocerotum atque Buffalorum, observationes" ("N. Comment. Acad. Petrop.", XIII, 1768), "Illustrationes plantarum imperfecte vel nondumcognitarum", (Лейпциг, 1803), "Species Astragalorum descriptae et iconibus coloratis illustratae" (Лейпциг, 1800), "Observations sur la formation des montagnes et sur les changemens arrives au Globe, particulierement a l"egard de l"Empire de Russie" ("Act. Acad. Petrop.", 1777), "Tableau physique et topographique de la Taurige" ("N. Act. Acad. Petrop.", X, 1792), "Merkwurdigkeiten des Morduanen, Kasaken, Kalmucken, Kirgisen, Baschkiren etc." (Франкфурт и Лейпциг, 1773 - 77, 3 т.), "Bemerkungen auf einer Reise in die sudlichen Statthalterschaften des Russ. Reichs in d. J. 1793 u. 1794" (Лейпциг, 1799 - 1801). На русский язык переведены: "Топографическое описание Таврической области" (Санкт-Петербург, 1795); "Путешествие по разным провинциям Российского государства" (Санкт-Петербург, 1773 - 1788; первая часть вышла вторым изданием в 1809 году); "Описание растений Российского государства, с их изображениями" (Санкт-Петербург, 1736); "Сравнительные словари всех языков и наречий, собранные десницей Высочайшей Особы (императрицей Екатериной II)" (Санкт-Петербург, 1787 - 1789).
Краткая биографическая энциклопедия. 2012
Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое ПАЛЛАС ПЕТР-СИМОН в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:
- ПАЛЛАС ПЕТР СИМОН в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
Петр Симон (22.9.1741, Берлин,- 8.9.1811, там же), естествоиспытатель, географ и путешественник, член Петербургской АН (1767). Учился в Германии, Голландии, Великобритании. … - ПАЛЛАС ПЕТР-СИМОН
знаменитый путешественник и натуралист, род. в Берлине 22 сент. 1741 г., сын врача и предназначался отцом на ту же профессию, … - ПАЛЛАС ПЕТР-СИМОН в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона:
? знаменитый путешественник и натуралист, род. в Берлине 22 сент. 1741 г., сын врача и предназначался отцом на ту же … - ПЕТР в Библейском словаре:
, Апостол — Симон, сын (потомок) Ионы (Иоан.1:42), рыбак из Вифсаиды (Иоан.1:44), живший с женой и тещей в Капернауме (Мат.8:14). … - СИМОН в Библейской энциклопедии Никифора:
(испытатель, оценщик, а вероятнее - услышание) - имя нескольких лиц: Сир 50:1 - Симон первый, сын и преемник первосвященника Онии … - СИМОН
(Simon) Клод (р. 1913) французский писатель, представитель "нового романа": "Дорога Фландрии" (1960), "История" (1967), "Фарсальская битва" (1969), "Проводники" (1971), "Георгики" … - ПЕТР в Большом энциклопедическом словаре:
древнерусский зодчий 12 в. Строитель Георгиевского собора Юрьева монастыря в Новгороде (начат в … - ПАЛЛАС в Большом энциклопедическом словаре:
(Pallas) Петр Симон (1741-1811) российский естествоиспытатель, академик Петербургской АН (1767). По происхождению немец, с 1767 в России. Руководил экспедициями Петербургской … - СИМОН в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
(Симеон)то же, что Симеон — библ. имя, которое носили многие известные лица: 1) апостол Петр (см.); 2) С. Кананит, тоже … - ПЕТР СВЯТЫЕ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
1) св. мученик, за исповедание веры пострадал в Лампсаке, в Дециево гонение, в 250 г.; память 18 мая; 2) св. … - ПЕТР в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
св. Апостол - один из виднейших учеников И. Христа, оказавший огромное влияние на последующую судьбу христианства. Родом из Галилеи, рыбак … - ПАЛЛАС в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
(Петр-Симон) - знаменитый путешественник и натуралист, род. в Берлине 22 сент. 1741 г., сын врача и предназначался отцом на ту … - ПАЛЛАС
- ПЁТР в Современном энциклопедическом словаре:
- ПЁТР
(? - 1326), митрополит всея Руси (с 1308). Поддерживал московских князей в их борьбе за великое княжение владимирское. В 1324 … - ПАЛЛАС в Энциклопедическом словарике:
(Pallas) Петр Симон (1741 - 1811), натуралист, географ, путешественник. По происхождению немец, с 1767 в России. В 1768 - 74 … - СИМОН в Большом российском энциклопедическом словаре.
- СИМОН
С́ИМОН Конст. Ром. (1887-1966), библиограф, книговед, д-р ист. наук (1964). Сотр. Гос. б-ки СССР им. В.И. Ленина (с кон. 20-х … - СИМОН в Большом российском энциклопедическом словаре:
СИМ́ОН (Simon) Клод (р. 1913), франц. писатель. Предст. "нового романа" : "Дорога Фландрии" (1960), "История" (1967), "Фарсальская битва" (1969), "Проводники" … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР "ЦАР́ЕВИЧ", см. Илейка Муромец … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР Р́АРЕШ (Реtru Rares), молд. господарь в 1527-38, 1541-46; проводил политику централизации, боролся против тур. ига, сторонник сближения с … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР ЛОМБ́АРДСКИЙ (Реtrus Lombardus) (ок. 1100-60), христ. богослов и философ, предст. схоластики, епископ Парижский (с 1159). Учился у П. Абеляра … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР ДОСТОПОЧТ́ЕННЫЙ (Petrus Venerabilis) (ок. 1092-1156), христ. учёный, писатель и церк. деятель, аббат Клюнийского мон. (с 1122). Провёл реформы в … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР ДАМИ́АНИ (Реtrus Damiani) (ок. 1007- 1072), церк. деятель, богослов, кардинал (с 1057); сформулировал положение о философии как служанке теологии. … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
"ПЁТР ВЕЛ́ИКИЙ", первый броненосец рос. ВМФ; в строю с 1877; прототип рос. эскадренных броненосцев. С нач. 20 в. учебно-арт. корабль, … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР АМЬ́ЕНСКИЙ, Пустынник (Petrus Eremita) (ок. 1050-1115), франц. монах, один из руководителей 1-го крестового похода. После взятия Иерусалима (1099) возвратился … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР II П́ЕТРОВИЧ НЕГОШ, см. Негош … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР I П́ЕТРОВИЧ НЕГОШ (1747-1830), правитель Черногории с 1781. Добился (1796) фактич. самостоятельности страны, издал в 1798 "Законник" (дополнен в … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР III Фёдорович (1728-62), рос. император (с 1761), нем. принц Карл Пётр Ульрих, сын герцога голштейн-готторпского Карла Фридриха и Анны … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР II (1715-30), рос. император (с 1727), сын царевича Алексея Петровича. Фактически правили гос-вом при нём А.Д. Меншиков, затем Долгоруковы. … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР I Великий (1672-1725), царь (с 1682), первый рос. император (с 1721). Мл. сын царя Алексея Михайловича от второго брака … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР, др.-рус. зодчий 12 в. Строитель монументального Георгиевского собора Юрьева мон. в Новгороде (начат в … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР (в миру Пётр Фёд. Полянский) (1862- 1937), митрополит Крутицкий. Местоблюститель патриаршего престола с 1925, в том же году арестован … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР (в миру Пётр Симеонович Могила) (1596-1647), митрополит Киевский и Галицкий с 1632. Архимандрит Киево-Печерской лавры (с 1627). Основал славяно-греко-лат. … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР (?-1326), рус. митрополит с 1308. Поддерживал моск. князей в их борьбе за великое княжение. В 1325 перевёл митрополичью кафедру … - ПЕТР в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПЁТР, в Новом Завете один из двенадцати апостолов. Первонач. имя Симон. Призванный Иисусом Христом в апостолы вместе с братом Андреем … - ПАЛЛАС в Большом российском энциклопедическом словаре:
ПАЛЛ́АС (Раllas) Пётр Симон (1741-1811), естествоиспытатель, акад. Петерб. АН (1767). По происхождению немец. С 1767 в России. Руководил экспедициями Петерб. … - ПЕТР в Словаре Кольера:
имя ряда европейских королей и императоров. См. также: ПЕТР: ИМПЕРАТОРЫ ПЕТР: … - ПЕТР
Прорубил окно в … - СИМОН в Словаре для разгадывания и составления сканвордов.
- ПЕТР в Словаре для разгадывания и составления сканвордов:
Райский … - СИМОН
апостол, имя, … - ПЕТР в словаре Синонимов русского языка:
апостол, имя, … - ПАЛЛАС в словаре Синонимов русского языка.
Роже Порталь
Академик Петр Паллас о путешествии на Урал
Отчет Палласа о своей поездке в июне 1768 г. - июле 1774 г. в юго-восточные губернии России, на Урал и в Сибирь - классический документ о состоянии Российской империи во второй половине XVIII века. В нашу задачу не входит рассказ о личности Палласа и его путешествии - одном из многих, которые в XVIII веке предпринимались по всему миру и особенно в неизведанные области Российской империи.
Цель его поездки была четко сформулирована в инструкции, которую Паллас получил перед отъездом: ученый и его сотрудники должны были представить точные сведения “до естества земель и вод, которые на пути найдут; до избрания, по которому каждая необработанная земля или ненаселенное место уповательно с пользою назначено быть может..; до экономии населенных мест..; до описания особливых болезней, в той стране необыкновенно случающихся, также до скотских падежей, ежели где бывают.
О сих болезнях и падежах примечать, какие в тамошних местах против оных употребляют средства или какие бы, по их мнению, можно было употреблять с успехом..; до размножения и поправления скотских заводов, а особливо для шерсти; также до разведения пчел и делания шелку в способных к тому местах..; до изобретения полезных родов земель, солей, каменных угольев, торфа или тундры и рудных признаков..; …путешествующие примерно примечать будут все, что может служить к объяснению общей и поправлению частной географии, также погоды, тепло и стужу, а особливо в таких местах, где пробудут несколько времени, описывать нравы, светские и духовные обряды, древние повести народов, обитающих в той стране, которую проезжать будут, причем примечать встречающиеся древности, осматривая развалины и остатки древних мест”.
Перечень задач экспедиции довольно обширен, и все-таки в нем отсутствуют, как мы увидим ниже, некоторые важнейшие моменты - мышление людей XVIII века еще не было готово к их восприятию.
Путешественники должны были описать край, исходя из практических целей. Почва и полезные ископаемые, растительный и животный мир края рассматриваются в упомянутой выше инструкции как потенциальные источники дохода, как основа для аграрного и промышленного развития региона.
Паллас Петр (Петер) Симон Паллас (нем. Peter Simon Pallas, 1741-1811), немецкий и русский ученый-энциклопедист, академик, естествоиспытатель и путешественник, прославился научными экспедициями по территории России во второй половине XVIII века. В 1766 года Петербургская Императорская Академия наук избрала Палласа своим действительным членом и профессором натуральной истории. Исследовательский отряд Палласа побывал в центральных губерниях, районах Поволжья, Прикаспийской низменности, Урала, Западной Сибири, Алтая, Байкала и Забайкалья. Во время зимовки в Уфе Паллас закончил первый том описания своего путешествия «Путешествие по разным провинциям Российского государства», который в 1771 году был опубликован в Санкт-Петербурге.
Интерес к “натуральной истории” вызван больше стремлением провести ее количественное измерение и наметить пути практического использования, чем простой тягой к познанию. Об этом свидетельствуют предписания определить географические координаты важнейших объектов путем астрономических наблюдений или “описывать нравы, светские и духовные обряды”. На деле наблюдения за обычаями, нравами и религией не выходят за рамки фиксации экзотических явлений.
Например, Паллас подробно описывает жизнь башкир, но крайне скупо пишет о русском населении края. Отчет Палласа не только имел практическое значение, но и возбуждал любопытство, однако на его страницах отсутствуют описания этносов и классовых отношений.
Несмотря на эти недостатки, записи Палласа являются ценнейшим источником самых разнообразных сведений.
Путешествие ученого продолжалось шесть лет, но особый интерес представляет его пребывание на Урале в мае-августе 1770 года.
В полном соответствии с данными ему инструкциями Паллас провел на Урале всеобъемлющие исследования. Его наблюдения не образуют какого-либо единства. В отчете Палласа Урал предстал во всем его многообразии: в мозаике физического строения (средней величины горы, глубокие долины, равнины на востоке и юге, железные и медные руды, месторождения золота, разработка которых как раз только началась), этнической пестроте (башкиры на юге, вогулы на севере, между ними - очаги русского населения), многоукладности экономики (металлургическая промышленность как в лесной зоне севера, так и в степях юга; земледелие существовало одновременно с пчеловодством и животноводством).
Паллас прибыл в Приуралье из Уфы.
Проведя зиму 1769-1770 гг. в этом городе, он 20 мая 1770 г. приехал в промышленную зону Урала, начав ее обследование с Симского завода. Затем он повернул на север, где посетил, тщательно фиксируя все увиденное, свыше тридцати промышленных центров; занимавшие почти всю восточную сторону Урала, они растянулись на 600 км - от степей на юге (55° северной широты) до лесной глуши на севере (60° северной широты).
После посещения 13 июля Петропавловского завода, самого северного промышленного предприятия Урала, Паллас снова возвращается на юг и 2 августа прибывает на Каменский завод в районе Екатеринбурга. Это был конечный пункт его ознакомительной поездки по металлургическим предприятиям края.
Проведя несколько недель в Челябинске, Паллас 16 декабря отправился в Тобольск, который должен был стать отправной точкой его последующей поездки - на этот раз путь ученого лежал в Сибирь.
В течение двух с половиной месяцев, что Паллас провел на Урале, он постоянно находился в пути.
Передвигаться иногда приходилось и ночами, не имея необходимых транспортных средств, по плохим и грязным дорогам, пересекая по строящимся самими путешественниками из подручных средств мостам или просто вброд встречающиеся на пути реки.
Летние грозы также затрудняли поездку. Несмотря на соответствующие распоряжения, лошади для путешественников не всегда были вовремя приготовлены на постоялых дворах. Из-за ограниченности времени Паллас был вынужден проводить не сплошное обследование заводов, а совершать из одного крупного промышленного центра краткие выезды в окрестные предприятия. Чрезвычайно насыщенная программа поездки изнуряла силы путешественников, и Паллас вынужден был делать небольшие передышки, прежде чем отправляться дальше.
Приходится только удивляться содержательности и достоверности материала, собранного Палласом за 10 недель “скороспешной поездки” по необъятной территории.
Французский перевод отчета Палласа о своем путешествии 20 мая - 2 августа 1770 г. занимает 360 страниц большого формата и излагает результаты всех проведенных им здесь исследований. Из этих 360 страниц1 около 80 занимают описания примерно 30 осмотренных путешественником заводов, причем сведения о медных и железных рудниках, являющиеся предметом отдельного и подробного рассказа, не включены туда.
Палласовские описания рудников мало интересны для историка. Он говорит о них как естествоиспытатель и техник.
Например, рассказывая о горе Магнитной, являющейся источником сырья для Невьянского, Тагильских и Ревдинского заводов, Паллас подробно описывает природу и расположение геологических месторождений, способы добычи руды и крайне мало внимания уделяет работающим на них людям.
Однако при описании приемов добычи руды вынужден упоминать и о рабочей силе: он пишет, что легкость добычи позволяет использовать для этого почти исключительно детей, причем обоего пола; как бы между прочим мы узнаем, что на рудниках работают 300-400 детей, получающих по 3 копейки в день.
Эти сведения - редкое исключение для Палласа, поскольку обычно он их опускает. Так, говоря о знаменитом уральском руднике Благодать, снабжающем рудой три соседних завода, он ничего не упоминает о занятой на нем рабочей силе.
Этого принципа Паллас придерживается и при описании других рудников - Карельска (с Симским и Катав-Ивановским заводами), принадлежащего Твердышеву, заброшенных рудников Ивановска, меднорудных разработок Кукушевска (в истоке Миасса), рудников Косойброда (на Чусовой), Гумешевска (вблизи Полевского завода); хотя эти рудники почти не разрабатываются, он посвятил им немало страниц своего отчета, поскольку они были источником достойных внимания минералов, в частности, медной руды.
В подробном описании находящихся близ Екатеринбурга Пышминского и Березовского золотоносных рудников Паллас не ограничивается лишь техническими сведениями - мы узнаем, что на работе там заняты 500 горняков и несколько тысяч крестьян. Крестьяне, в зависимости от возраста и выполненной работы, получают по 3-6 копеек в день, но они трудятся только зимой и поэтому летом рабочих не хватает.
После горы Магнитной и Благодати Паллас посетил медные рудники Барминска, Рудалевска и Половинного, находящиеся вблизи Благодати, рудники Василевска, Ольговска и ряд других, расположенных в верхнем течении Сосьвы, а также железные рудники Лолонга рядом с Петропавловским заводом.
Из описаний Палласа создается впечатление, что некоторые рудники были заброшены или использовались лишь частично, а разработки велись на самых богатых и самых доступных месторождениях. Брошенные уральские рудники свидетельствуют, что добычу руды рассматривали как некий “урожай” и если затраты по добыче заметно увеличивались, рудник закрывали.
Более содержательные и полезные сведения историк может найти в описаниях металлургических заводов. Паллас добросовестно фиксировал их размеры и расположение, описывал здания, указывал количество мастерских, доменных печей и занятых в производстве людей. Благодаря Палласу мы имеем возможность получить точное представление о промышленных сооружениях, которые почти не изменились со времен Татищева и Геннина: плотине, запруде, нескольких (если речь шла о медеплавильном заводе) или 1-2 (если перерабатывалось железо) печах, специализированных (например, предназначенных для изготовления якорей) мастерских, штамповочном молоте, наконец, поселке горняков и рабочих металлургических заводов, церкви, доме заводовладельца и заводоуправлении.
На Южном Урале, заселенном башкирами, запруда и река служат отчасти и защитой промышленного предприятия, обыкновенно окруженного палисадом и сторожевыми башнями. Паллас отмечает, что Симский завод был защищен укреплением в форме прямоугольника длиной 300 и шириной 150 саженей (в метрической системе это составляет 600х300 м), что должно было защитить предприятие в случае нападения башкир. За этим защитным сооружением Симского завода находилось 160 дворов рабочих4 .
Значение таких укрепленных поселений очевидно - мы знаем, что металлургия стала причиной образования городов на Урале. Еще крупнее промышленный поселок Катав-Ивановского завода.
Принадлежащий Твердышеву, этот завод имеет не только мастерские, но и четыре кузницы, в которых пятнадцать молотов. В заводском поселке имеется 470 домов, а все его сооружения защищены прудом и оплотом с батареями и испанскими рейтарами5 . Надо упомянуть еще один завод, где перерабатывались железо и медь и который посетил Паллас, - Саткинский, находящийся на юге Урала. В нем было две доменных печи, пятнадцать штамповочных молотов и мастерские по производству якорей. Его заводской поселок составлял 500-600 домов с более чем 2000 жителями6 .
О Екатеринбурге Паллас рассказывать не стал, так как он был ранее уже описан И.Г. Гмелиным в его отчете о путешествии по Сибири.
Промышленные поселения, расположившиеся вдоль всего восточного склона Урала на маленьких речушках бассейна Оби, описаны Палласом очень точно. Это и ежегодно дающий 200000 пудов (3200 т) полосового железа Невьянск с его покрытыми лесом окрестностями, 7 башнями, 1200 домами, 4000 душ мужского пола (почти все они - староверы), 18 заводскими зданиями8 , и Нижне-Тагильский завод с 1034 домами, 2579 рабочими (по большей части раскольниками)9 , и относящийся к Нижне-Тагильскому заводу Салдинский с 532 домами, 970 жителями, 12 штамповочными молотами. Далее на север расположен Нижне-Туринский завод, в котором 184 домны, 500 рабочих-металлургов и 5000 крестьян, занятых на вспомогательных работах (рубка и возка дров, углежжение).
А что промышленные поселки? Деревни, служащие заводам источником подсобной рабочей силы?
О земледельческих занятиях жителей Урала Паллас едва упоминает - это не тот вопрос, который его интересует. Да и сам он признается, что главной задачей его путешествия было изучение гор в районе Екатеринбурга, содержащих железо. И все же он указывает, что в Ералы, вблизи Симского завода, крестьяне имеют два занятия: с одной стороны, осуществляют подсобные работы на заводе, с другой - на очень плодородном черноземе возделывают лен и коноплю.
Упоминая Кушвинский завод (около Благодати), Паллас замечает, что это первое промышленное поселение (оно основано в 1735 г.), где люди занимаются земледелием1 3. Наконец, мы узнаем, что на севере, вдоль Ляли крестьяне используют в качестве удобрения навоз; они отказались от корчевания участков леса и от той формы земледелия, которую историк-экономист Паллас называет хозяйством, основанным на “вырубке и очищении новых мест”14.
Эти отдельные замечания крайне недостаточны для того, кто хочет получить ясное представление о занятиях населения Урала. В регионе явно преобладает промышленность, но деятельность, связанная с обработкой земли (земледелие и скотоводство), тоже имеет определенное значение. Вызванное заселением Урала в конце XVIII века постепенное преобразование этого региона на основе разнообразной производственной деятельности, включающей прежде всего земледелие, не получило освещения у Палласа.
Здесь ярко проявилась ограниченность его отчета, но это не должно быть причиной упреков к ученому - мы не можем требовать от него полного описания территории Урала. Точность и живость запискам Палласа придает изображение транспортного сообщения на Урале.
В качестве приложения к описанию путешествия Палласа служат рисунки и карты, среди которых следует особо упомянуть “Карту Уральского горнозаводского округа от истока Белой до Сосьвы”. Она облегчает нам возможность проследить маршрут путешествия Палласа от одного завода к другому. Полезные ископаемые обозначены на ней специальными значками, которые отнюдь не перегружают карту, на ней легко узнаются населенные пункты и водные пути. Информация Палласа в отношении перевозки руды и продукции заводов по водным путям Урала исключительно точна.
Уральские дороги были ужасны и часто пересекались реками, поэтому сухопутные коммуникации использовались мало, только в самых крайних случаях. На пути к Симскому заводу Паллас насчитал около 60 мостов, многие из которых были повреждены и требовали ремонта.
Особенно плохой была дорога в районе Катав-Ивановского завода. Она была настолько разбита, что Паллас был вынужден отказаться от осмотра железных рудников, снабжавших сырьем Саткинский завод. Переправа через реку Ай оказалась столь затруднительной, что пришлось идти в обход, а чуть дальше сильно размытая дорога на Сысертский завод замедлила продвижение путешественников вперед1 6. Однако окрестности Екатеринбурга приятно удивили Палласа хорошим состоянием проезжих путей.
Сухой путь был не пригоден для тяжелого транспорта. Паллас совершенно правильным считает использование рек для осуществления связей рудников с металлургическими заводами, заводов между собой и особенно промышленных областей Урала с центральными районами России, куда вывозились полосовое железо и другая продукция уральской металлургической промышленности.
Как известно, ежегодно на Урале собиралась целая флотилия из судов, которые в половодье отправлялись по рекам бассейна Волги в Нижний Новгород, Петербург и Москву. На юге Урала суда, груженые железом, собирались на реке Белой, а на севере - на реке Чусовой. Эти реки посредством Камы связывали Урал с расположенной западнее его Россией.
На каждом металлургическом заводе искали самый удобный путь к месту погрузки. Неодинаковый уровень воды в реках вынуждал использовать суда различной грузоподъемности, поэтому продукцию приходилось много раз перегружать с одного корабля на другой. Иногда, чтобы достичь по суше судоходную реку, приходилось максимально сокращать этот путь. Река Сим, к примеру, несудоходна, поэтому железо Симского завода доставляется не на запад, а на восток, причем зимой, на санях, до Юрюзани, а там укладывается в штабеля. Когда наступает весна, его перевозят на плоскодонных судах, так называемых “коломенках”, дальше. Коломенки строились на берегах Юрюзани и загружались не полностью; несмотря на это приходилось повышать уровень воды в реке путем открытия шлюзов на заводских дамбах.
По мере приближения к реке Белой Юрюзань становилась полноводнее и загрузка коломенок постепенно увеличивалась. Вдоль рек Ай и Юрюзань, а также в верхнем течении реки Уфы, где грузили железо Кыштымского и Каслинского заводов, были расположены верфи.
О концентрации готовой железной продукции на Чусовой, которая в этом плане имеет большее значение, чем Белая, Паллас не упоминает. Он только замечает, что железо, производимое на Нижне-Тагильском металлургическом заводе, перевозилось весной по притокам Чусовой на запад, откуда потом доставлялось на Каму и Волгу.
Часть железных отливок оставалась на камских заводах и перерабатывалась внутри региона. Но поскольку, как мы знаем, Паллас не посещал пермские и кунгурские заводы, он не упомянул о промышленном производстве на западных склонах Урала к северу от Красноуфимска. Ограничившись изображением отдельных деталей, он не дал оценку значения водных коммуникаций, их точное и полное описание. Однако его фрагментарные наблюдения имеют ценность первоисточника. То, что Паллас говорит о транспортных путях, о системе коммуникаций на Южном Урале, благодаря точности изображения может быть перенесено и на весь уральский регион.
Такая специфика описания, его научный подход придают отчету Палласа характер, не зависящий от времени, свободный от случайностей и исторической конкретики.
Паллас посетил Урал вскоре после социальных волнений 1761-1769 годов. Через четыре года после его путешествия началось пугачевское восстание, в котором значительную роль сыграли проживающие в этом регионе башкиры. Но у Палласа нет и намека на неспокойную обстановку и нужду среди рабочих1 9. Если он и упоминает об образе жизни работных людей, - что, правда, случается крайне редко, - то получается, что у них все очень хорошо.
О рабочих Симского завода - это были почти все крепостные - Паллас пишет, что они “получают несколько платы, которою они всю свою семью кажется изобильно довольствуют и живут не убого”. В кузницах Косотурска (в Златоусте) есть среди рабочих выходцы из Тулы, и Паллас пишет, что “оне довольно кажутся быть веселы”. А рабочие Нижне-Тагильского завода, по его словам, хотя и являются крепостными, но “здешний народ отменно прилежен и зажиточен”.
В описании старейшего на Урале Невьянского завода напрасно искать намеки на пользующуюся дурной славой тюрьму, которую рабочие настолько ненавидели, что память о ней сохранилась в фольклоре и отразилась в народных песнях. В то же время Паллас отмечает плохое положение рабочих на Василевских рудниках и на Петропавловском заводе, - в верховьях Сосьвы, в самом северном районе, где холод, сырость, нехватка свежих овощей и мяса вызывают цингу, что приводит к большим потерям среди населения. Однако смертность и нищету здесь Паллас объясняет естественными (климат, плохое снабжение продуктами), а не социальными причинами.
Паллас излагает точку зрения на эту проблему правительства и заводовладельцев и если и поднимается до критики, то только в технических вопросах, не затрагивая условия жизни людей.
У него нет и намека на социальное недовольство, создавшее почву для беспорядков шестидесятых годов и пугачевского восстания в 1774 году.
Отсюда, однако, нельзя делать вывод, что Паллас был совершенно равнодушен к социальному положению людей, безвыходность которых не могла от него ускользнуть. Несмотря на осторожность в освещении этих вопросов, у него имеются, причем довольно выразительные, высказывания о расположенных далеко на севере кузницах Петропавловска.
“Для рубки и возки дров, жжения угля и подобных сему работ употребляют из лежащей близ завода по ту сторону хребта к Соликамску причисленной Чердынской округи крестьян, коих считают четыре тысячи; отданы они к сему заводу работать за подушной оклад, но насколь долго, того не определено. Бедные сих мест жители принуждены болотистую гору переходить на работу пеши с великою тягостию, и не могут довольно изъяснить и жалостнаго своего состояния и удручения от нестерпимого ига. Всего хуже, что известное оных число или умирает от скорбуту, или зараженное оным бедностно возвращается в домы”.
Здесь чувствуется, хотя и весьма слабо, намек на истинное положение прикрепленных к металлургическим заводам крестьян и тех, кто вынужден был приходить на подсобные работы издалека. В ходе волнений шестидесятых годов эти люди стали представлять проблему для властей. Несмотря на то, что в 1769 г. их положение несколько облегчилось, вопрос о приписке крестьян, по словам Палласа, встал со всей остротой. Но наш путешественник лишь обозначает эту проблему, столь сильно волновавшую тогда общественное мнение.
Когда при описании заводов Паллас много говорит о необходимости защиты их от башкир, он не пишет о степени опасности с этой стороны. Здесь, конечно, следует напомнить, что он посещал преимущественно такие металлургические заводы, которые позднее не принимали участия в пугачевском восстании.
Восставшие башкиры вряд ли далеко уходили от мест своего постоянного проживания. Только самая южная группа посещенных Палласом заводов (речь идет о предприятиях, где он побывал, ибо имелись заводы и южнее) - Симский, Катав-Ивановский, Юрюзанский, Саткинский, Златоустовский (к ним можно еще добавить расположенный неподалеку от Екатеринбурга Сысертский) - были втянуты в это восстание.
Все остальные промышленные предприятия Среднего и Южного Урала на восточных предгорьях в движении Пугачева не участвовали. Несмотря на то, что из описаний Палласа можно получить неплохое представление об уральской промышленности, показа исторических связей, определяющих ее особенности, у него нет.
Наблюдения Палласа затрагивают примерно лишь 30 заводов из 100, имевшихся на Урале.
Революционные волнения, вспыхнувшие вскоре после его отъезда, охватили большинство заводов, но главным образом те, где Паллас не был.
Мы попытались вкратце показать историческую ценность наблюдений Палласа, их документальное богатство и в то же время ограниченность. Ограниченность проявилась преимущественно в описаниях социального характера: когда Паллас подробно описывает жизнь башкир2 5, то это делается, чтобы удовлетворить обычный для того времени интерес к экзотике и при этом никак не упоминаются отношения между русскими и башкирами. Вообще, русских Паллас вспоминает на страницах своего отчета только в связи с их промышленной деятельностью.
Он описывает только рабочую среду и игнорирует заводовладельцев: хозяева предприятий хотя и имели в заводском поселке собственный дом, там не жили и редко туда наведывались. Да и разговаривал наш знаменитый путешественник с директорами и приказчиками, но так и не снизошел до беседы с мастерами в цехах.
Как бы то ни было, Палласа больше интересуют все же вещи, а не люди.
В Сысертском заводе его задержало “желание обозреть все достопамятности естества и искусства”. “Естество” - это ландшафт и полезные ископаемые, “искусство” - это человеческая деятельность, которая изменяет “естество”. В этом смысле Паллас - человек XVIII столетия. Более того, он естествоиспытатель, от которого, как следует из его высказываний, нельзя ждать ничего, кроме точного исследования. Поэтому его описание, за небольшими исключениями, представляет собой точный и в то же время сухой анализ. Паллас ограничивается рамками своего конкретного задания, исключающего проявление человеческих чувств, а социальных проблем он даже не касается.
Здесь нужно заметить, что другие участники экспедиции, такие как Лепехин и Николай Рычков, которые были русскими и лучше знали внутренние проблемы России, понимали инструкцию, данную Палласу, несколько иначе. Они приводят сведения, отсутствующие у нашего путешественника или представленные у него неполно; прежде всего, речь идет о судьбе крепостных крестьян. Для Палласа как иностранца, имевшего цель исследовать минеральные богатства Урала, описание людей является второстепенным делом.
Мы ограничились здесь лишь анализом пребывания Палласа на Урале, разобрав небольшой фрагмент из его продолжительного путешествия - мероприятия, которое привело его к границам Китая и которое дало нам чрезвычайно ценное описание Сибири и ее южных окраин. Но и при описании Сибири его интересы, форма изображения действительности и рамки изложения остались такими же, как на Урале.
В своем дальнейшем путешествии Паллас по-прежнему освещает широкий круг вопросов того региона, через земли которого ему приходится проезжать. Его отчет - это не только вклад немецкой науки в изучение России. Это документ, характеризующий русско-немецкие отношения во второй половине XVIII века. Он типичен именно для этой эпохи.
Отчет Палласа, будучи в основе своей космополитичным, был принят образованной публикой, которой он был доступен в оригинале, а особенно - в сделанном позже переводе на французский язык.
Сегодня сочинения Палласа явно недостаточно для историка. Что касается Урала, то следует указать на современные научные работы (см., например, добротное исследование Кафенгауза о хозяйстве Демидовых), базирующиеся на богатом архивном материале. Они уточняют картину, нарисованную Палласом, и дают полное представление о связующих линиях исторического процесса в этом регионе.
Сегодня Паллас ценен своими второстепенными деталями. К нему все еще обращаются те, кто не знает русского языка, но хочет получить представление о России XVIII века. И в этом отношении произведение Палласа сохраняет свою значимость для образованных западных читателей.
Автор Р. Порталь
Имя французского историка, профессора Сорбонны Роже-Антонэна-Робера Порталя (1906-1994) почти неизвестно в Башкирии. Главной его книгой считается “Урал в XVIII веке: Исследование экономической и социальной истории” (Париж, 1950). В этом большом, объемом почти 30 печатных листов, многоплановом труде Р. Порталь дал глубокое и обстоятельное исследование зарождения и раннего этапа горнозаводской промышленности исторического Башкортостана. Особенно интенсивно он изучал историю Башкирии периода XVII-XVIII вв., преимущественно в связи с индустриализацией.
Перу Р. Порталя принадлежит также неопубликованная книга “Россия и башкиры в XVII-XVIII вв.” (1949, 9 а.л.). С любезного разрешения парижского Института славянских исследований, директором которого долгие годы был Р. Порталь, мы публикуем одну из статей ученого. Перевод с немецкого выполнен Н.Н. Реуцкой (Научная библиотека УНЦ РАН) по публикации в сборнике “Quellen und Studien zur Geschichte Osteuropas” (Berlin. 1962. Bd.XII. S. 276-286).
2019-03-15T20:02:00+05:00 Яна Ямщикова История и краеведение завод,исследование,история,краеведение,промышленность,Урал Роже Порталь Академик Петр Паллас о путешествии на Урал Отчет Палласа о своей поездке в июне 1768 г. - июле 1774 г. в юго-восточные губернии России, на Урал и в Сибирь - классический документ о состоянии Российской империи во второй половине XVIII века. В нашу задачу не входит рассказ о личности Палласа... Яна Ямщикова Яна Ямщикова [email protected] Author Посреди России
|
Паллас Петр Симон (22 сентября 1741 – 8 сентября 1811) . 70 лет Знаменитый немецкий и русский ученый-энциклопедист, естествоиспытатель, географ и путешественник, академик Петербургской Императорской Академии наук. Родился в Берлине 22 сентября 1741 года в семье немецкого врача Симона Палласа, профессора анатомии и главного хирурга Берлинской медико-хирургической коллегии (сейчас – клиника Шарите). Уже в 13 лет он знал в совершенстве английский, французский, латинский и греческий языки и начал посещать лекции в Берлинской медико-хирургической коллегии, где изучал анатомию, физиологию, акушерство, хирургию и наряду с ними ботанику и зоологию. 2 декабря 1766 года Петербургская Императорская Академия наук избрала Палласа своим действительным членом и профессором натуральной истории. Сначала Паллас отказался, но в апреле 1767 года согласился, и 23 апреля 1767 года избрание его членом академии было подтверждено. В этом же 1767 году он был рекомендован императрице Екатерине II как блестящий ученый и приглашен в Санкт-Петербург для выполнения комплексного исследования природы и перспектив хозяйства России. 30 июля 1767 года в возрасте 26 лет – уже имея докторскую степень, профессорское звание и признание в Европе, – Паллас вместе с семьей (молодой женой и малолетней дочерью) прибыл в Россию для работы в качестве адъюнкта Петербургской Академии наук и коллегии асессора. |
В составе академических экспедиций (название свое они получили, поскольку организованы были Академией наук) обследовал Западную и Восточную Сибирь, Заволжье и ряд других районов. Много путешествовал по Крыму, написал шесть трудов, посвященных географическому расположению и природным богатствам края, его геологической характеристике, древностям, этнографии, экономике. Среди них: «Краткое физическое и топографическое описание Таврической области», «Перечень дикорастущих растений Крыма» и другие.
По материалам экспедиций им было составлено «Описание растений Российского государства с их изображениями» , в котором имеется множество сведений о лекарственных растениях.
Вернувшись в 1794 в Санкт-Петербург, Паллас представил Екатерине II «Краткое физическое и топографическое описание Таврической области» (1795) и попросил разрешения поселиться в Крыму, желая завершить свои научные труды. Императрица Екатерина II пожаловала ему две деревни с участками земли в Айтодорской и Судакской долинах, дом в Симферополе и 10 тыс. руб. на устройство в Крыму училищ садоводства и виноделия, а также сохранила за ним академическое жалованье. В августе 1795 Паллас переселился в Крым, исследовал его природу, занимался разведением садов и виноградников в Судакской и Козской долинах, закончил и опубликовал двухтомное издание своего путешествия по Югу России в 1793-1794.
Намереваясь принять в наследство завещанный ему старшим братом отчий дом, Паллас в январе 1810 года обратился в Академию наук с просьбой о бессрочном отпуске в Берлин, где он также мог бы лучше следить за изготовлением рисунков для своей книги «Флора России» . В марте отпуск с сохранением жалования был разрешён, и в июне Паллас прибыл в Берлин. Здесь он в почете и уважении прожил лишь один год и, так и не увидев свой главный труд изданным, скончался за две недели до семидесятилетия, 8 сентября 1811 года.
«Нет отрасли естественных наук, в которой Паллас не проложил бы новый путь, не оставил бы гениального образца для последователей… По своей многосторонности Паллас напоминает энциклопедических ученых древности и средних веков, по точности – это учёный современный, а не XVIII века» (Академик А.Н. Северцов).
А вот в личной жизни
Паллас не был счастлив...
Несмотря на «необыкновенную скромность и отсутствие приверженности к блеску» (по словам современников), он был женат трижды.
В 1767 году в 26 лет он вступил в фактический брак с женой немецкого генерала, которая имела дочь, ушла от мужа и сопровождала Палласа в его экспедиции по Европейской России и Уралу. Спустя 16 лет супруги обвенчались; их совместной дочери Альбертине на тот момент было 9 лет. Но, к сожалению, через три дня после венчания супруга Палласа скончалась.
Второй женой Палласа стала Мария Елизавета Глан, которая родила ему троих детей, умерших в младенчестве. Ее дальнейшая судьба неизвестна.
Третий брак с Каролиной Польман (Катариной Ивановной Польман), которая была намного моложе Палласа, не имела от него детей, сопровождала его вместе с дочерью от первого брака Альбертиной в южных путешествиях 1793-1794 годов и поселилась с ним в Крыму, был также неудачным: молодая жена принесла Палласу много горя и не пожелала вернуться с ним в Берлин в 1810 году. Вместе с Палласом в Германию уехали его дочь Альбертина, овдовевшая к тому времени, и ее сын Володя.
Загрузка...
