В марте 1994 года на радио и TV принято решение, поддержанное Институтом русского языка РАН, последовательно вернуться к прежним наименованиям: «Никакой язык не может диктовать русскому языку свои правила произношения и написания имен собственных, так как это унижает и искажает его» (Пр., 18.3.94). «Люди, даже далекие от проблем лингвистики, недоумевали, зная, что в любом языке заимствованное слово всегда подчиняется новым грамматическим и звуковым законам и практически никогда не сохраняется в первоначальном виде. Ведь у англичан Россия – Раша, у французов – Рюси, у немцев – Русланд, у молдаван – Русия, у ингушей – Росси. Носители русского языка в той же степени вправе традиционно произносить и писать Ашхабад, Алма-Ата, Чувашия. Этот вопрос не имеет никакого отношения к проблемам суверенизации и уважения национального достоинства» (МП, 15.3.94).

Нельзя, однако, не считаться и с торжествующей модой, с настроением людей. Нельзя не считаться и с сегодняшним вкусом на изменение, на отказ от привычного или, по крайней мере, на вариативность: даже такие новшества, противоречащие русской языковой системе, скорее будут восприняты, нежели отторгнуты. Во всяком случае, смешно было бы конфликтовать с эстонцами из-за буквы, уподобясь чехам и словакам, у которых расхождения по поводу дефиса в названии страны стали одной из причин развода. Следует принять во внимание и громадную русскую диаспору, которая вынуждена подчиняться законам страны проживания; этот означает, что в русском языке неизбежно появится масса вариативных топонимов. Порой приходится мириться и с самым наивным политическим и национальным мышлением: есть вещи выше неприкосновенной чистоты литературно-языкового канона.

0.4. Приведенные примеры позволяют высказать некоторые теоретические соображения относительно вкуса как категории речевой культуры (см.: В. Г. Костомаров. Вопросы культуры речи в подготовке преподавателей-русистов. В кн.: «Теория и практика преподавания русского языка и литературы. Роль преподавателя в процессе обучения». М., Русский язык, 1979).

Вкус вообще – это способность к оценке, понимание правильного и красивого; это пристрастия и склонности, которые определяют культуру человека в мысли и труде, в поведении, в том числе речевом. Под вкусом можно понимать систему идейных, психологических, эстетических и иных установок человека или общественной группы в отношении языка и речи на этом языке. Эти установки определяют то или иное ценностное отношение человека к языку, способность интуитивно оценивать правильность, уместность, эстетичность речевого выражения.

Вкус – сложный сплав социальных требований и оценок, а также индивидуальности носителя языка, его художественных задатков, воспитания, образованности (отчего и фраза «О вкусах не спорят»). Однако и эта индивидуальность формируется в ходе усвоения общественных знаний, норм, правил, традиций. Поэтому вкус всегда имеет конкретно-социальную и конкретно-историческую основу; поэтому же, проявляясь индивидуально, вкус отражает в своем развитии динамику общественного сознания и объединяет членов данного общества на данном этапе его истории (недаром говорят о вкусах общества и эпохи).

Важнейшее условие вкуса – социальное по природе, усваиваемое каждым носителем языка так называемое чувство, или чутье языка, являющееся результатом речевого и общесоциального опыта, усвоения знаний языка и знаний о языке, бессознательной по большей части оценки его тенденций, путей прогресса.

Выражаясь словами Л. В. Щербы, «чувство это у нормального члена общества социально обосновано, являясь функцией языковой системы» (Л. В. Щерба. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании. В кн.: «Языковая система и речевая деятельность», Л., 1974, с. 32). Самое же чутье языка есть своеобразная система бессознательных оценок, отображающая системность языка в речи и общественные языковые идеалы.

Чутье языка образует основу для глобальной оценки, принятия или неприятия определенных тенденций развития, определенных пластов лексики, для оценки уместности тех или иных стилистических и вообще функционально-стилевых разновидностей языка при сложившихся условиях и для данных целей. В этом смысле оно очень зависимо от системных и нормативных особенностей языка, от его «духа» и «своеволий», его происхождения, истории и идеалов прогресса, приемлемых и желательных источников обогащения, самобытности его строя и состава. Так, скажем, флективность, формальная выраженность связей в предложении делает русское языковое чутье гораздо более нетерпимым к нагромождению одинаковых форм, чем английское или французское, отчего, например, идущие подряд конструкции с of или de позволительнее, нежели русские родительные падежи (за пределами ограниченных специальных сфер; см. работы О. Д. Митрофановой о «научном языке»).

Русская речь оказывается в силу специфики русской грамматики гибкой и многообразной в плане интонации и порядка слов, что в свою очередь делает более многообразными возможности выразительного актуального членения высказываний. Для нее слабо характерна омонимия, отчего, между прочим, русские любят выискивать ее, спотыкаются об нее, хотя, разумеется, двусмыслица легко обычно гасится текстом.

На вкус воздействует самый состав русского языка, как и его строй. Так, каждый новый взгляд на историческое соотношение старославянской книжности и исконной восточно-славянской народно-речевой стихии существенно видоизменяет наши стилистические представления. Славянизмы, с одной стороны, органически входят в состав литературного языка, с другой – уже много десятилетий воспринимаются как тяжеловесные и напыщенные, нередко смешные архаизмы. С изменением целевых установок в употреблении языка и появлением новых его функций, вызванных к жизни изменившимся отношением к православной церкви, к религии вообще, резко меняется и отношение к старо(церковно)славянизмам.

То и дело дают о себе знать фольклорная поэтика, диалектные противопоставления севера и юга, средневековое «плетение словес», восходящая к московским приказам деловая речь и городское койне – просторечие, наплывы то немецкой, то французской, а сегодня американской иностранщины – самые различные явления разных этапов истории русского языка.

Живы и во многом воспитывают сегодняшний вкус споры «шишковистов» и «карамзинистов», «славянофилов» и «западников», не говоря уже о синтетической деятельности основоположника современного литературного языка А. С. Пушкина и других классиков XIX века. В чутье языка отражена культурно-национальная память, растворены пласты разных наследий, разных поэтико-речевых концепций. Важную роль в формировании русского языкового чутья и вкуса играло и играет соотношение книжной и внекнижной речи, принимавшее часто характер соперничества литературного и «народного» языка.

В советский период высокие темпы развития и круто сменившиеся вкусы накопили значительный запас разнородных изменений и деформаций, подвергающихся сегодня, с началом постсоветской эпохи, проверке и переоценке. Соответственно сейчас следует ожидать (и фактический материал последующих глав это подтверждает) поиска «свежего» языкового материала, перераспределения стилистических пластов, нового синтеза средств выражения.

Таким образом, вкус – это, в сущности, меняющийся идеал пользования языком соответственно характеру эпохи. «Общие нормы языкового вкуса», совпадая или не совпадая с языком писателя, попадают, по словам Г. О. Винокура, «на мост, ведущий от языка, как чего-то внеличного, общего, надындивидуального, к самой личности пишущего» (Г. О. Винокур. Об изучении языка литературных произведений. «Избранные работы по русскому языку». М., 1959, с. 278).

Вкус нередко теряет историческую обоснованность и следует конъюнктурным, случайным устремлениям. Он становится тогда дурным вкусом. Он теряет тогда даже природно опосредованную связь с мыслительно-содержательным аспектом общения и с естественными эстетическими ограничительными рамками. Иными словами, вкус предстает крайностями моды. Речь в этом случае выходит из диапазона между «недостижимым идеалом» и «еще не ошибкой», теряет оценочно-вкусовые качества «хорошей речи» (см.: Б. Н. Головин. Основы теории речевой культуры. Горький, 1977; Н. А. Пленкин. Критерии хорошей речи. «Русский язык в школе», 1978, 6). Заметим, забегая вперед, что для нашего времени особенно актуально такое качество «хорошей речи», как свежесть, т. е. стремление к обновлению примелькавшихся средств и приемов выражения.

При всем естественном желании объективировать понятие вкуса как культурно-речевой категории нельзя, конечно, отказать ему и в субъективной индивидуальности. Не развивая сейчас этой мысли, приведем лишь любопытные размышления видного современного поэта и писателя: «Нельзя к цветку в виде дополнения подвесить шуруп. Нельзя к нитке жемчуга на женской шее присоединить в виде подвесок канцелярские скрепки. Нельзя к слову дворец присоединить слово бракосочетаний. Объяснить, почему этого нельзя делать, тоже нельзя. Дело сводится к языковому слуху, ко вкусу, к чувству языка, а в конечном счете к уровню культуры» (В. Солоухин. Осенние листья).

Качества «хорошей речи» относительны, иной раз даже внутренне противоречивы – и не только в силу своего общего субъективно-вкусового характера и тесной зависимости от конкретного смысла, выражаемого в отдельном случае, от условий и целей данного коммуникативного акта, но прежде всего из-за строгой детерминированности любой речи наличными в литературном языке нормами. Впрочем, в сегодняшней обстановке эти нормативные средства выражения и сложившиеся приемы их применения при типовых содержаниях, в сходных по содержанию, целям и условиям высказываниях оказываются сплошь и рядом не соответствующими новому вкусу и решительно пересматриваются.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Здесь представлен ознакомительный фрагмент книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста (ограничение правообладателя). Если книга вам понравилась, полный текст можно получить на сайте нашего партнера.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http :// www . allbest . ru /

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КОМИТЕТ ПО НАУКЕ И ВЫСШЕЙ ШКОЛЕ

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ АРХИТЕКТУРНО-СТРОИТЕЛЬНЫЙ КОЛЛЕДЖ

Языковой вкус . Языковая мода . Языковая агрессия

Выполнила: студентка группы 22-А-14

Адамян Л.Ю.

Проверил: Троценко И.Н.

Санкт-Петербург

Содержание

• Введение
• Глава 2
• Заключение
• Список литературы

Введение

Речевое мастерство - это базовое профессиональное качество. Один из важнейших компонентов - культура речи, которая является частью общей культуры человека. По тому, как человек говорит, можно судить об уровне его духовного развития, о его внутренней культуре. Формирование речевого мастерства предполагает владение выразительной, четкой и литературной речью.

Проблемы культуры речи определяются, прежде всего, проблемами языка в обществе. Предметом культуры речи являются нормы литературного языка, виды общения, его принципы и правила, этические нормы общения, функциональные стили речи, основы искусства речи, а также трудности применения речевых норм и проблемы современного состояния речевой культуры общества. Культура речи важна для установления контакта между рассказчиком и его слушателями, а также является основной его частью.

Глобальные изменения, произошедшие в нашей стране в последние десять-пятнадцать лет, коренным образом повлияли и на лингвистику. Стремление исследователей охватить эти перемены в целом, осмыслить хотя бы в общих чертах языковую современность, приводят к движению самой лингвистики в сторону, которую можно именовать как философское эссе на тему современного языка.

Актуальность исследования, таким образом, определяется с одной стороны, необходимостью разносторонне осмысливать перемены в современном русском языке, произошедшие в последние десять-пятнадцать лет, а с другой стороны, - необходимостью расширения спектра тем и сближения российской лингвистики с наукой стран Европы и США.

Обыкновенный человек воспринимает мир таким, как он видит его, что называется, "перед собой", воспринимая таким, каков он есть, и, удивляясь переменам. Человек с научным складом ума во всем пытается увидеть закономерность и динамику, найти причину прогресса и регресса, понять всеобщее постоянное движение. Лингвисты в этом смысле не являются исключением. Поэтому об эволюции русского языка написано много. Выведен закон взаимозависимости языка и способа производства, языка и культуры. Развитие и регресс языка осознаются как прямое отражение глубинных изменений в обществе.

Целью данной работы является изучение языкового вкуса, языковой моды и языковой агрессии.

К числу основных задач относится рассмотрение понятия языкового вкуса, чутье языка, причины изменения языкового вкуса, понятие языковой моды и ее типы, причины изменения языковых норм, набор признаков норм, различные определения речевой агрессии и ее причины.

Глава 1. Что такое "языковой вкус", "языковая мода" и "языковая агрессия"?

Языковой вкус - это принятые на определенном этапе развития общества нормы и стандарты языкового поведения, культуры речи.

Языковой вкус - оформившееся в процессе социальной и речевой деятельности представление об идеальных моделях текста и идеальном речевом производстве в целом. Языковой вкус эпохи во многом связан с историческими, переломными явлениями в жизни народа. Языковой вкус нашего времени характеризуется сближением традиционно-книжных средств выражения с обиходной разговорной речью, с социальными и профессиональными диалектами, с жаргонами.

Вкус вообще - это способность к оценке, понимание правильного и красивого; это пристрастия и склонности, которые определяют культуру человека в мысли и труде, в поведении, в том числе речевом. Эти установки определяют отношение человека к языку, способность интуитивно оценивать правильность, уместность, эстетичность речевого выражения.

Однако эта индивидуальность формируется в ходе усвоения общественных знаний, норм, правил, традиций. Поэтому вкус всегда имеет конкретно-социальную и конкретно-историческую основу. Проявляясь индивидуально, вкус отражает в себе динамику общественного сознания и объединяет членов данного общества на данном этапе его истории.

Важнейшее условие вкуса - чутье языка, являющееся результатом речевого и социального опыта, усвоения знаний языка и знаний о языке, бессознательной по большей части оценки его тенденций, пути прогресса.

Языковая (речевая ) мода - манера выражения, принятая в конкретном сообществе и актуальная непродолжительное время.

Понятие языкового вкуса, естественно, связывается с представлениями о качествах речи. В книге "Хорошая речь" саратовские лингвисты определяют понятие, вынесенное в заглавие, как речь, прежде всего целесообразную, соответствующую этике общения, норме, понятную адресату, как творческую речь. К критериям хорошей речи относятся также умеренный консерватизм, всеобщность, стремление к безвариантности. В.И. Карасик предлагает понимать речевую культуру как "степень приближения языкового сознания индивидуума к идеальной полноте языкового богатства в том или ином виде языка. На этом основании и выделяются разные типы языковых личностей".

В целом литературно-языковая норма становится сегодня менее определенной и обязательной. Литературный стандарт становится менее стандартным, отмечает В.Г. Костомаров, т.е. в языке, как и во всем, изменилась норма дозволенности.

Возникает вопрос: почему это происходит? Отвечая на него, В.Г. Костомаров вводит понятия языкового вкуса как категории речевой культуры и его крайнего воплощения - языковой моды: "Под вкусом можно понимать систему идейных, психологических, эстетических и иных установок человека или общественной группы в отношении языка и речи на этом языке. вкус всегда имеет конкретно-социальную и конкретно-историческую основу, появляясь индивидуально, вкус отражает в своем развитии динамику общественного сознания и объединяет членов данного общества на данном этапе его истории.".

Важнейшим условием вкуса В.Г. Костомаров считает социальное по природе, усваиваемое каждым носителем языка чувство, т.е. чутье языка, являющееся результатом речевого и обще социального опыта, усвоения знаний языка и знаний о языке, бессознательной, как правило, оценки тенденций его развития. Языковое чутье лежит в основе принятия и непринятия этих тенденций.

Следующий вопрос, на который необходимо дать ответ, чтобы разобраться в языковых особенностях ситуации в современной России, это вопрос о том, под чьим влиянием формируется современный языковой вкус. С сожалением приходится констатировать, что типичные черты русского языка складываются "отнюдь не только из-за низкой грамотности и неряшливости, но в силу именно осознанной установки, желания следовать определенным вкусам, задаваемым влиятельной частью общества, в целом достаточно образованной и весьма неплохо знающей, но сознательно деформирующей нормы и стилевые закономерности литературно-языкового стандарта".

Язык сам по себе явление социальное, общественное, а не биологическое. Язык возникает и функционирует только в рамках человеческого общества. И одна из функций языка - объединяющая.

Что касается взаимосвязи языка и моды, следует отметить, что и язык, и мода являются знаковыми системами, наряду с другими подобными знаковыми системами, без которых нельзя представить себе жизнь человеческого общества - орнамент, музыка, танец, архитектура и так далее.

Предметом исследования стало явление языковой моды, особенно актуализировавшееся в российском обществе в последние годы.

Так возникла идея проанализировать влияние, оказываемое языковыми "модами" на язык и общество, не отклоняясь, тем не менее, от главных установок классической отечественной лингвистики.

Новизна исследования определяется тем, что проблема языковой моды рассматривается впервые. До сего момента данная проблема исследовалась в рамках темы о речевом этикете. При этом теоретическое освоение проблемы заключалось лишь в привязке конкретных лингвистических фактов к исторической действительности и культуре. В исследовании факты языковой моды рассматривает в русле гипотезы лингвистической относительности, анализирует влияние, оказываемое языковой модой на язык и общество.

Языковая (речевая ) мода - манера выражения, принятая в конкретном сообществе и актуальная непродолжительное время.

Меняющиеся представления о правильном и эффективном использовании языка, можно обозначить словом мода. Иными словами, мода - это проявление вкуса, более индивидуальное, быстро преходящее, бросающееся в глаза и обычно вызывающее раздражение у старшей и консервативной части общества.

Актуальное для характеристики речевого поведения личности понятие языковой моды справедливо связывается с обязательной избыточностью лингвистической культурных образцов, с осознанием их престижности в том или ином социуме, с осуществляемым личностью языковым выбором. Соотнося понятия "языковой вкус" и "языковая мода", В.Г. Костомаров отмечает: "Меняющиеся представления о правильном и эффективном использовании языка, доводимые порой до абсурда, можно обозначить словом “мода”". "Мода как регулятор культурно-речевого поведения ярче проявляется в том обществе, которое динамично, открыто, мобильно и избыточно, то есть в нем присутствуют разнообразные и конкурирующие культурные образцы, между которыми можно осуществлять выбор. Для современной России характерна усиленная тенденция обновления, а мода обеспечивает возможность разрыва с ближайшим прошлым".

Существует несколько определений термина "речевая (вербальная, словесная) агрессия".

В стилистическом энциклопедическом словаре русского языка под редакцией Кожиной М.Н. речевая агрессия определяется как "использование языковых средств для выражения неприязненности, враждебности; манера речи, оскорбляющая чьё - либо самолюбие, достоинство".

Авторы статьи "Особенности речевой агрессии" Глебов В.В. и Родионова О.М. определяют данный термин как "конфликтное речевое поведение, в основе которого лежит установка на негативное воздействие на адресата".

Говоря о причинах речевой агрессии, Щербинина Ю.В. в своей книге "Вербальная агрессия" пишет, что одной из причин является "недостаточная осознаваемость собственного речевого поведения в целом и в частности агрессивных компонентов в нём"

Ещё одна причина, которую отмечает В. Третьякова в своей статье, - "неадекватные оборонительные действия, предпринятые в связи с неправильным истолкованием слов".

Необходимо выделить и личностную причину речевой агрессии в СМИ, о которой пишет Дзялошинский И.М. И уточняет сказанное: "Это, во-первых, низкая интеллектуальность и, соответственно, низкая речевая культура, когда журналист не умеет выражать свои мысли и замещает точность высказывания эмоциональностью речи; во-вторых, журналист, обуянный идеей, стремится использовать все возможные речевые ресурсы, для того чтобы та идея, которой болен он, стала всеобщей болезнью".

Однако не следует упускать из вида то, что речевая агрессия может являться одним из видов речевой стратегии и применяться осознанно с целью дискредитации собеседника. Цель этой стратегии - унизить, оскорбить, посмеяться над собеседником. А тактиками будут оскорбление, угроза, насмешка, обвинение, враждебное замечание, упрёк, клевета и т.д.

Как считают учёные, агрессия речи демонстрирует авторитарный стиль общения, отсутствие профессионализма и приводит к отчуждению, враждебности, непониманию. Поэтому агрессия недопустима в этическом отношении и неэффективна с коммуникативной точки зрения. В связи с этим необходимо научиться контролировать, сдерживать, преодолевать речевую агрессию. Существует научная литература с практическими рекомендациями по преодолению агрессии слова. Так, Енина Л. в своей статье призывает журналистов снижать речевую агрессию за счёт отказа от прямых оценочных оппозиций, от грубых оценочных выражений образов "чужих", "за счёт аналитического подхода к этой проблеме".

По данным Словаря иностранных слов: актуальная лексика, толкование, этимология, слова "агрессия" в русском языке зафиксировано во второй половине XVIII века со значением "вооружённое нападение на государство с целью захвата его территории и насильственного подчинения". Во второй половины XX века у слова появилось новое значение: "активно враждебное поведение одного человека по отношению к другим".

Глава 2

Язык - устойчивая структура, века над ним не властны. Он строго организован, обладает грамматическими категориями и лексическим составом, сохраняющимися в течение столетий почти неизменными. Однако уже начиная с 18 века не умолкают разговоры о порче русского языка, его деградации, утрате языкового вкуса у каждого нового поколения. Действительно ли так страшно и необратимо обстоят дела с языком, как пытаются представить это некоторые пуристы - борцы за его чистоту? Причины страхов имеют под собой определенное основание. В язык приходит большое количество новых иноязычных слов, часть которых необычна, "режет ухо" носителям языка. Особенно заметна "чуждость" заимствования на первых порах. Что же происходит со словом после этого? Итак, допустим, чужое слово приходит на русскую почву вместе с новым понятием, или просто становится модным и только поэтому получает распространение в массах. Первое, что с ним происходит, это "обрусение" его звуковой оболочки. Заимствование подстраивается к стандартным произносительным нормам русского языка.

Следующий шаг - у слова обычно появляется флексия, на основании которой оно встраивается в соответствующую парадигму (то есть слово обретает определенное склонение или спряжение), получает ту или иную форму рода. Язык обрабатывает чужие слова.

Нужно ли этого бояться? Ведь известно, что эволюция - естественное состояние живого языка. Не меняются только латинский, древнегреческий, готский и другие подобные им мертвые языки. Отчего же это происходит? Причин для этого несколько, и внешних, и внутренних.

Поговорим сначала о внешних. Подобно живому организму, в языке происходит обмен так сказать "языковых веществ": одни слова стареют, архаизуются и исчезают из употребления, другие - неологизмы - идут им на смену. Влияние диалектов, социальных жаргонов, вторичных заимствований приводит к временному сосуществованию в языке конкурирующих вариантов.

Часто бывает, что слова, придя из языковой периферии, постепенно вытесняет законное слово или форму слова, способствуя тем самым изменением в языке.

Кроме внешних, лингвистике известны и некоторые (хотя отнюдь не все!) внутренние причины эволюции языка. Среди них можно выделить как наиболее очевидные так называемые принцип аналогии и принцип экономии. Действие принципа аналогии проявляется в стремлении преодолеть языковые варианты, унифицировать модели построения и произнесения словАналогия может реагировать и на моду. Если заимствованные слова в 19-м, начале 20-го века получали французскую огласовку, то во второй половине 20-го века началось их американизация, либо в некоторых случаях, ориентация на звучание в оригинальном языке.

Другой принцип, приводящий к языковой эволюции - это стремление языка к экономии речевых средств и речевых усилий. Замечательный лингвист Е.Д. Поливанов в свое время писал: "Как ни странно, но тот коллективно-психологический фактор, который всюду при анализе механизма языковых изменений будет проглядывать как основная пружина этого механизма, действительно есть то, что, говоря грубо, можно назвать словами: "лень человеческая". Ничего не поделаешь, люди в общении предпочитают более короткие экономные формы, и при "конкуренции" вариантов короткие побеждают чаще.

О направлении складывающегося вкуса можно судить по влиянию на стилистику, которая характеризуется размытыми границами между разными коммуникативными сферами.

Проблема психологической установки и вкуса, подверженности моде показывает примеры несостоятельности, с точки стилистических законов, выбора языковых средств выражения.

языковая агрессия мова вкус

Мода стилистического вкуса на демократизацию и либерализацию сказывает на интересе к жаргону, просторечию, и разговорным интонациям. Из-за боязни вкусовой установки на стилистическое снижение, меняется структура монолога и публичного диалога.

В ораторской речи снимаются запреты, по которым можно было отличить от бытовой речи, допускающие менее ответственный и обдуманный отбор средств выражения. На это влияет изменение стиля тематики публичных выступлений. Растет многообразие диалогов и уменьшение монологов, которые выражают позицию аргументирующего.

Формирование стилистики, которая относится к определенному языковому вкусу, требуется кардинальное изменение литературных средств выражения.

Общественный вкус диктует демократизацию речи, что связано с обновлением литературных законов, по средствам внутренних языковых ресурсов.

Постоянное присутствие жаргонизмов в тексте ведет к их стабилизации, снижая их жаргонные качества. Такие средства выражения теряют необходимость обращения к ним, и со временем становятся просто литературным стандартом.

В речевой культуре изменились меры допустимости, нормы стали свободнее не только в общении и языке, но и в других сферах деятельности.

Разрушение линий между серьезным и бытовым стилем речи, характерное для газет, является лишь рефлекторными событиями в речевой культуре общества. Первыми, кто ощутил изменение речевого вкуса при зарождении, оказались писатели и поэты, а совсем не журналисты которые были подвержены новому вкусу в крайности моды.

Просторечие и жаргонизмы попадают в широкое образованное использование, что приводит безответной неряшливости, создающий пошлые или ошибочные словоупотребления, где слова используются не по своему значению и сочетаниях не присущих нормам языка. Такое употребление имеет отрицательный характер на воспитании, разрушении норм языковых стандартов.

Русский язык своим обилием приставок и окончаний очень хорошо подходит для восприятия иноязычных слов. Но не все лингвисты согласны использовать слова иностранного происхождения, поэтому они ищут в лексике до 1917 года слова, которыми можно заменить их, но особого продвижения не наблюдается.

СМИ распространяют новые термины очень настойчиво, показывая что их язык оказывает воздействие на все стили речи. Такие термины быстро получают применение в торговых, молодежных средах, и быстро перестают требовать толкования.

Иностранные слова сильно засоряют литературную речь, потому что многим заимствованиям, можно подобрать аналог в русском языке. Но они перестают использоваться, имея зарубежные аналоги, а вскоре и вовсе выйдут из употребления.

В фразеологии проявляется стремление к речевому обновлению, и к изменению традиционных обозначений. Иногда достаточно обращения к другой грамматической структуре, или заменой синонимом одного из элементов. Фразеологическое творчество переплетено с семантическим развитием отдельных слов, их актуализация активизирует новые сочетания, превращающиеся в фразы с разной устойчивостью.

Языковой вкус общества не ограничивается разговорной экспрессивностью, но и имеет баланс стремления в сохранении и повышении книжных суффиксов, так же появлению новых моделей словообразовательных элементов. Книжный вкус поддерживают, на первом месте, собственные словообразовательные средства.

Если проследить за языковой практикой СМИ, то открываются новинки в грамматике и фонетике, более устойчивых чем стилистика, лексика, фразеология. Неологизмы предстают с нарушением орфоэпических, морфологических и синтаксических ошибок, что дает сильное сопротивление общественности.

Таких ошибок существует очень много, и язык терпим к вольностям в правописании и пунктуации. Это приведет к тому, что следующее поколение уже будет использовать кардинально измененные языковые нормы, отвечающие их вкусам.

Английский язык, на который стараются равняться имеет высокую вариантность, известной свободой в правописании. Тогда как в русском языке отклонившись от норм, воспринимается как критическая ошибка, даже если она происходит в допустимых системой рамках.

В синтаксисе более активно идут новые процессы, чем в лексике, и даже морфология претерпевает изменения, которые очень заметны.

В построении предложений наблюдается вкусовое стремление к нечеткости, свободному конструированию.

В текстах СМИ часто стали использовать разговорные, просторечные конструкции, построения с междометиями и различными частицами, принадлежащие устной речи.

При диктуемых правилах, психологией перестраиваемой жизни, когда новое воспринимается, а старое забывается, игнорируется, только потому что оно не новое, теряют обязательность орфографические и пунктуационные предписания.

1) Языковая мода несет на себе разветвленную сеть социальных функций, главная из которых - социальная регуляция и саморегуляция человеческого поведения.

2) Будучи производной от языка и культуры, языковая мода сама оказывает влияние на язык и культуру.

3) Языковая мода имеет циклическую природу.

Проблема агрессии, вербальной и невербальной, всё чаще становится предметом анализа и обсуждения в лингвистической науке. Агрессия, в том числе и речевая, является одной из составляющих противодействия добра и зла, терпимости (толерантности) и нетерпимости (интолерантности). Необходимость исследования этой проблемы обусловлена её включённостью в социальный контекст, так как именно общество выполняет функцию регулятора разнообразных проявлений данного феномена.

Речевую (вербальную) агрессию в самом общем виде можно определить как обидное общение; словесное выражение негативных эмоций, чувств или намерений в оскорбительной, грубой, неприемлемой в данной речевой ситуации форме.

Речевая агрессия возникает под влиянием различных побуждений и приобретает разные способы выражения.

С одной стороны, вербальная агрессия служит выражением отрицательных эмоций (реакций на внешние и внутренние раздражители окружающей среды) и чувств (особого вида эмоциональных переживаний, отличающихся сравнительной устойчивостью и возникающих на основе высших социальных потребностей человека). К эмоциям и чувствам, вызывающим речевую агрессию, можно отнести злость, раздражение, обиду, недовольство, отвращение, презрение и пр.

Такая агрессия возникает чаще всего как ответная реакция на внешний раздражитель. Например, человеку нагрубили в магазине, наступили на ногу в автобусе, отказали в какой-то просьбе, возразили в споре - ответом на этот физический или психологический дискомфорт часто может быть брань, ругань, словесные нападки на собеседника, основной функцией которых являются психологическая разрядка, снятие нервного напряжения, избавление от негативных эмоций.

С другой стороны, речевая агрессия может возникать и как особое намерение - целенаправленное желание говорящего нанести коммуникативный урон адресату (унизить, оскорбить, высмеять и т.п.) или реализовать таким "запрещенным" способом какие-то свои потребности (самоутверждения, самозащиты, самореализации и др.).

Так, например, школьники могут преднамеренно высмеивать одноклассника, чтобы повысить собственную самооценку, продемонстрировать "власть", доминантную позицию, укрепить свой авторитет в детском коллективе. Вербальная агрессия на уровне негативных эмоций и чувств выступает как агрессивное речевое поведение - мало осознанная активность, проявляющаяся в образцах и стереотипах действий, усвоенных человеком либо на основе подражания чужим образцам и стереотипам, либо на основе собственного опыта. Преднамеренное, целенаправленное, инициативное словесное нападение является агрессивной речевой деятельностью и определяется как осознанно мотивированная целенаправленная человеческая активность.

Именно последняя разновидность речевой агрессии (агрессия в "чистом виде") наиболее опасна в коммуникативном отношении, поскольку она представляет собой продуманный, спланированный, подготовленный речевой акт, цель которого - нанесение коммуникативного вреда адресату, разрушение гармонии общения.

Кроме того, существуют особые ситуации, применительно к которым можно говорить об имитации агрессии - своеобразной словесной игре. Например, говорящий шутит или хочет продемонстрировать свою потенциальную склонность к обидному общению.

Подобное общение часто переходит в ситуацию настоящей речевой агрессии, так как оно происходит в атмосфере значительной эмоциональной напряженности и может привести ко взаимному непониманию, разобщенности, отчужденности его участников ("А вдруг он не шутит, а действительно злится?").

Другой случай имитации агрессии - аггро, что означает особые ритуальные действия перед проявлением настоящей агрессии или вместо нее. Эти действия могут быть как вербальными (например, речевки футбольных "фанатов"), так и невербальными (например, жреческие племенные пляски, жесты и движения слушателей рок-концерта и т.п.).

Квалифицировать любое высказывание с точки зрения проявления в нем агрессии возможно только в том случае, если мы опираемся на контекст речевой ситуации, т.е. анализируем конкретные условия общения: место, время, состав участников, их намерения и отношения между ними.

Условиями проявления речевой агрессии в данном высказывании или конкретной речевой ситуации являются, прежде всего, следующие:

отрицательное коммуникативное намерение говорящего (например, унизить адресата, выразить негативные чувства и эмоции и т.п.);

несоответствие высказывания характеру общения и "образу адресата" (например, фамильярное обращение в официальной обстановке; обращение только к одному собеседнику при групповом общении; обидные намеки в адрес собеседника и т.п.);

отрицательные эмоциональные реакции адресата на данное высказывание (обида, гнев, раздражение и т.п.) и отражающие их ответные реплики (обвинение, упрек, отказ, выражение протеста, несогласия, ответное оскорбление и т.п.).

Так, в неофициальной ситуации, характеризующейся общей позитивной установкой на взаимопонимание и согласие, высказывания типа "Иди ты!" или "Врешь, гад!", являющиеся по форме грубым требованием или оскорблением, в определенной ситуации могут выражать удивление или выступать своеобразной формой положительной оценки. В последнем случае они приблизительно соответствуют по смыслу междометиям, вроде "здорово!", "ух ты!".

Фраза "Я убью тебя!" может в зависимости от контекста звучать и как серьезная угроза, и как шутливое восклицание, и как косвенное приглашение к словесной игре.

Прежде всего, следует отграничить данное явление от употребления в речи инвективы (ругательств, бранных слов и выражений) и использования вульгаризмов (отмеченных особой резкостью, грубостью просторечных слов и выражений в качестве параллельных обозначений понятий, которые можно выразить литературными вариантами).

Известно, что грубые высказывания, особенно в детской речи и общении подростков, могут употребляться не только с целью оскорбить или унизить адресата, а часто просто "по привычке". Происходит это, очевидно, по причине низкого уровня речевой культуры, бедности словарного запаса, отсутствия умения выражать свои мысли и чувства литературным языком и элементарного неумения общаться. Иногда человек стремится подобным образом продемонстрировать "знание" ненормативной лексики, показать свою взрослость, раскрепощенность, оригинальность.

Употребление вульгаризмов и инвективы, хотя и не обязательно является проявлением речевой агрессии, тем не менее, демонстрирует невоспитанность, бестактность говорящего, низкий уровень его речемыслительной культуры. Эту особенность брани отмечал еще Аристотель: "Из привычки так или иначе сквернословить развивается и склонность к совершению дурных поступков". Недаром считается, что речь человека - это его самохарактеристика, и, перефразируя известное изречение, вполне можно утверждать: "Скажи мне, как ты говоришь, и я скажу, кто ты".

Таким образом, анализируя речь детей и подростков, важно помнить и учитывать, что вульгарное и инвективное словоупотребление само по себе не выражает речевую агрессию, но однозначно создает грубо-неприемлемую тональность речи, опошляет общение, может провоцировать ответную грубость.

Важно отличать проявления вербальной агрессии от специфических форм речевого поведения в детской и молодежной субкультуре.

Детская речевая среда, являясь неотъемлемой частью логосферы практически любого народа, обладает при этом рядом специфических особенностей, которые позволяют рассматривать ее как своеобразный пласт общенациональной речевой культуры, особую субъязыковую подгруппу. В этой среде вульгаризмы, брань, ругань часто трансформируются в качественно иные по своим целям и мотивам социально-речевые явления.

Так, в речи подростков инвектива может выступать как средство установления контакта, достижения единения или способа узнавания друг друга членами определенной группы общающихся (одноклассников, членов компании т.п.). Обязательным условием отсутствия агрессии в подобном высказывании является уверенность говорящего, что адресат не обидится на инвективу, и признание им права собеседника ответить аналогичным образом.

В речи детей младшего возраста угрозы ("страшилки"), насмешки ("дразнилки"), перебранки часто приобретают характер словотворчества, словесной игры, соревнования в речевой изобретательности.

От настоящих оскорблений следует также отличать необидные прозвища (клички) и особые ритуальные обращения.

Первые активно используются в детской и подростковой речевой среде. От агрессивных высказываний их отличает относительная эмоциональная нейтральность и отсутствие обидного смысла для адресата. Их назначение - особое называние, специфическое именование, обозначение адресата, выявление его отличительных признаков, выделение из ряда подобных.

Таким образом, не следует смешивать обидные, оскорбительные, агрессивные высказывания со внешне сходными по форме и смежными по ситуациям употребления высказываниями, встречающимися в детской речевой среде. Агрессивность высказывания определяется только контекстом речевой ситуации, реальными условиями общения.

Заключение

Таким образом, после анализа данной литературы можно сделать вывод о том, что языковые явления находятся в постоянном движении и изменении. Интенсивность этого движения не одинакова ни по времени, ни по обхвату языкового материала. Замена одних средств выражения другими может происходить и резко, и постепенно. Однако движется она в сторону унификации.

В заключении данного исследования следует отметить, что языковая мода регулирует поведение: индивидов и групп, составляющих лингвокультурных систему, и способствует адаптации последней к изменяющимся внутренним и внешним условиям среды. Однако подобную же функцию выполняет практически любое более или менее масштабное социокультурное явление, существующее более или менее продолжительное время. Названная общая функция языковой моды реализуется посредством ряда частных функций:

Функция создания и поддержания единообразия и разнообразия в лингвокультурных образцах. Единообразие и разнообразие плодотворно рассматривать как две стороны одной и той же функции языковой моды. В зависимости от критерия различения этих двух сторон, от фазы модного цикла и особенностей взаимодействия языковой моды и социальной системы на первый план выдвигается унифицирующая или дифференцирующая функция языковой моды.

Единообразие проявляется в том, что благодаря языковой моде один и тот же культурный образец усваивается и принимается в качестве своего множеством индивидов, различными социальными группами и глобальными обществами (народами, цивилизациями). Наивысшая степень единообразия достигается на высшей фазе модного языкового цикла, когда данный культурный образец, оказавшийся в языковой моде (модный языковой стандарт), охватывает максимум носителей языка. Поддерживаемое языковой модой единообразие играет важную позитивную роль, обеспечивая согласие в современных условиях, когда различные культурные образцы конкурируют между собой. К этому можно добавить, что модное языковое единообразие способствует взаимопониманию и развитию контактов между глобальными обществами, а это сегодня насущнейшая проблема.

Именно за порождаемое - ею единообразие языковую моду часто критикуют, обвиняя ее в повсеместной стандартизации и утверждении одинаковых языковых вкусов. По этому поводу следует заметить, что без определенной степени единообразия в культурных образцах, в образе жизни, в повседневном поведении социальная жизнь вообще была бы невозможна. Некоторые ратуют за то, чтобы каждый индивид "творчески" подходил к проблемам повседневной жизни и самостоятельно решал, что и как ему говорить, в каком стиле отреагировать на то или иное явление. Если такие люди абсолютно уверены в том, что сами, ни на кого и ни на что не ориентируясь, выбрали; себе свой оригинальный стиль речи, если они каждый, день вновь и вновь творчески решают вопрос о том, какими словами здороваться или прощаться, то, как говорится, дай им Бог. В реальной же жизни нормальный индивид осуществляет свой выбор из образцов, предлагаемых обществом, под влиянием общества и социальных групп. Некоторые интериоризрванные, усвоенные культурные образцы, регулирующие речевую деятельность, превращаются в повседневные привычки, нормы общения и выражения мыслей, носят автоматический характер и отнюдь не требуют мобилизации творческого потенциала личности, высвобождая его для решения более серьезных задач.

Кроме того, вследствие социальной, экономической и культурной дифференциации модный языковый стандарт неодинаков в различных группах, он дробится на ряд модификаций. Одна и та же языковая "мода" зачастую проявляется в бесчисленном множестве вариантов, например, одна языковая мода дискотек варьируется именно по преимущественному составу посетителей этих дискотек. Самое главное состоит в том, что одним и тем же языковым "модам" в различных социальных и культурных средах приписываются самые различные значения, они связываются с самыми разнообразными ценностями, и в этом смысле унифицирующая языковая мода также играет дифференцирующую роль.

Необходимо обратить внимание на еще один аспект функции единообразия-разнообразия. Известно, что современные масс-медиа используют, так сказать, поточное производство, основанное на унификации и стандартизации как процессов, так и результатов этого производства. Условием его "эффективности является синхронизация определенных этапов, ритмов производства и его идентичных результатов. Однообразие в той или иной мере - неизбежный спутник массового производства. Но проблема единообразия-разнообразия имеет не только синхроническое, но и диахроническое измерение. Обновляя продукцию-текст и соответствующие процессы его создания и распространения, модные языковые инновации производят диахронное, т.е. неодновременное, разнообразие. Осуществляя диахронное разнообразие, языковая мода, таким образом, выполняет важную функцию компенсации синхронного однообразия, выступающего как условие и результат массового поточного производства.

Применительно к социальным группам функция единообразия-разнообразия является в значительной мере функцией групповой демаркации-нивелирования посредством модных языковых стандартов.

Инновационная функция - одна из основных и наиболее очевидных функций языковой моды: то, что языковая мода несет с собой новизну, знает каждый. Поскольку действие языковой моды распространяется на самые различные сферы социально-экономической и культурной жизни, постольку она увеличивает инновационный потенциал общества, готовность к внедрению и принятию нововведении в соответствующих сферах. Она влияет на обновление не только самого языка, но и промышленной продукции, технологии, художественных стилей и т.д. В каждом обществе, социальной группе, в каждом секторе их жизнедеятельности существует определенная степень готовности к языковым нововведениям - инновационности. Языковая мода - источник, результат и показатель высокой степени инновационности. Поскольку ритм социально-экономической и культурной жизни неодинаков в различные периоды, постольку и стелень инновационности одного и того же общества или группы изменяется.

Стимулируя инновационность, языковая мода способствует адаптации общества, групп, индивидов к изменяющимся условиям их существования, как внутренним, так и внешним. Дело не в том, что все предлагаемые языковой модой решения заведомо адекватны этим условиям. Основное значение имеет тот факт, что языковая мода стимулирует эвристическое, поисковое, экспериментальное начало в обществе и культуре, развивает в социальной системе готовность не только к собственно модным языковым, но и к другим видам нововведений.

Усиливая инновационность общества или социальной группы, языковая мода тем самым ослабляет его традиционность и подрывает власть обычая. Причем отказ от унаследованных культурных образцов в пользу новых в этом случае не связан с социальной дезинтеграцией, поскольку благодаря языковой моде этот отказ санкционирован обществом и социальными группами.

Однако взаимодействие инновационной функции моды с традиционными культурными образцами отнюдь не однозначно

Во-первых, эта функция иногда включается в традиционные образцы, ассимилируется ими.

Во-вторых, инновационная функция языковой моды нередко выступает в форме актуализации лингвокультурной традиции. Время от времени модными значениями наделяются те или иные элементы лингвокультурного наследия.

В наше время актуализация традиции широко распространена и представлена весьма разнообразно. Здесь и мода на "языковую" старину и "ретро-стили" в различных видах литературы и искусства, и язык мифов о прошлом как "золотом веке" социокультурного бытия, и язык ксенофобии и т.д. О том, что в этих формах сознания сказывается влияние языковой моды (хотя, разумеется, не ее), говорит тот факт, что аналогичная актуализация традиции и, традиционализма происходит одновременно в языках различных народов.

Коммуникативная функция. Все знаковые системы, функционирующие в обществе, служат средством коммуникации между людьми; языковая мода - одна из таких систем. Коммуникация - одна из важнейших функций, без которой человеческое общество вообще невозможно.

Подобно многим другим: знакам, языковая мода служит средством взаимодействия индивидов, социальных групп и обществ. Модная коммуникация, состоит в том, что от одних людей к другим передаются модные стандарты, Вместе с,-этими стандартами происходит передача обозначаемых ими ценностей языковой моды: "внутренних" (современности, универсальности, игры и демонстративности) и стоящих за ними разнообразных "внешних" ценностей, выражающих глубинные потребности и стремления различных обществ, социальных групп и индивидов.

Посредством участия в языковой моде индивиды отправляют друг другу сообщения о своей приверженности ее ценностям, а также связывают их со своей группой, профессией и т.д. Эти сообщения выражают образ идеального участника языковой моды.

Агрессия человека, в том числе речевая агрессия, представляет собой многостороннее явление. Все рассмотренные определения признают, что агрессия является неотъемлемой динамической характеристикой активности и адаптивности человека и потому представляет собой объект серьезного изучения.

Делая вывод о речевой агрессии, можно сказать что это любое действие, имеющее целью причинение вреда объекту. Причины возникновения речевой агрессии изучается лингвистами в разных сферах: политический дискурс, дискурс СМИ, агрессия в подростковой среде и прочее. Речевая агрессия обладает многообразием как самих агрессивных высказываний, так и речевых ситуаций, и может применяться как стратегия дискредитации. Она мешает установлению контакта и требует применение стратегии смягчения для его налаживания.

Существует три вида силы воздействия человека (сила мысли, сила слова, сила действия), из которых, благодаря развитию средств коммуникации, в современном мире особенно развита сила слова. Поэтому всестороннее исследование речевой агрессии является необходимым условием, обеспечивающим коммуникативную безопасность отдельной личности и общества в целом. Но не только изучение данной проблемы должно производиться для уменьшения последствий речевой агрессии, но и законодательное регулирование речи в средствах массовой информации. Без правового обеспечения данного вопроса не будет существовать рычагов воздействия на средства массовой информации в сфере речевой культуры.

В ходе выполнения данной работы я рассмотрела явление языкового вкуса, языковой моды, языковой агрессии, поэтому цель реферата может считаться выполненной.

Список литературы

1) Арутюнов С.А., Этнографическая наука и изучение культурной динамики. Исследования по общей этнографии. М.: Наука, 1979. - С.34.

2) Костомаров В.Г. Мой гений, мой язык: Размышления языковеда в связи с. обществ, дискус. о яз. - М.: Знание, 1991-С.63.

3) Филин Ф.П. Некоторые вопросы функционирования и развития русского языка // Вопросы языкознания. 1975. - № 3. - С.38-43.208.

4) Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи: Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа М.: Педагогика-пресс, 1994-С.247.

5) Мистюк Т.А. Тенденции семантической эволюции современного русского языка: На базе неологической метафоризации общеупотребительной лексики в газетной публицистике 1992-1997 годов: Автореф. дис. канд. филол. наук Барнаул, 1998. - С.15.

6) Веселов П.В. Некоторые вопросы международной стандартизации технической терминологии // Вопросы лингвистики и методики преподавания иностранных языков. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1968. вып.1. - С.112-118.203.

7) Даниленко В.П. Русская терминология. М.: Наука, 1977. - С.241.

8) [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://revolution. allbest.ru/languages/00325458_0.html (дата обращения: 27.10.15).

9) [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://cheloveknauka.com/yazykovaya-moda (дата обращения: 29.10.15).

10) [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://sibac. info/14852 (дата обращения: 29.10.15).

11) Германова Н.Н. Ведение в языкознание. Язык в социокультурном контексте: Учебное пособие. М.: ИПК МГЛУ "Рема", 2008. - 144 с.

12) Грачев, M. A. Словарь молодежных сленгов/ M. A. Грачев, A.И. Гуров - Горький, 2007. - 366 c.

13) Громов, Д. B. Сленг молодежных субкультур: лексическая структура и особенности формирования // Русский язык в научном освещении. - 2009. - № 1. - C.228-240.

14) Борисова, E.Г. O некоторых особенностях современного жаргона молодежи // Русский язык в школе. - 2007. - №3. - C.83-87.

15) Матюшенко, E. E. Современный молодежный сленг как атрибут молодежной субкультуры / E. E. Матюшенко // Вестник CHO. - 2006. - № 19. - C.97-102.

16) Шаютн В.М. Лингвокультурная ситуация и исследование текста. - М.: ОЛРС, 1997. - С.180.

17) Тронский И.М. Общеиндоевропейское языковое состояние. - Л.: Наука, 1967. С: "267.

18) Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики. М.: Соцэгиз, 1933. - 4.1 - С.272.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Современная языковая ситуация. Факторы, влияющие на изменения в русском языке. Причины массовых речевых ошибок и пути повышения речевой культуры говорящих. Языковая ситуация в России. Изменения в русском языке.

реферат , добавлен 02.06.2008


Характеристика понятия "языковая культура". Уровень развития языка, отражающий принятые литературные нормы данного языка. Правильное и адекватное использование языковых единиц и языковых средств. Применение правил пунктуации в литературном тексте.

контрольная работа , добавлен 30.03.2012


Потребность в понятии и рабочем термине "языковая личность". Понятие речевой деятельности. Побудительно-мотивационная, ориентировочно-исследовательская и исполнительная фазы. Концепции языковой личности. Проблемы исследования коммуникативных процессов.

контрольная работа , добавлен 29.01.2015


Изучение основ языковой игры. Теоретические предпосылки исследования и анализ использования различных видов языковой игры в речевой деятельности. Упоминание об игре слов, "забавных словесных оборотах" как средство шутки или "обмана" слушателей.

реферат , добавлен 21.07.2010


Определения понятия "оскорбление" в лексикографических источниках. Языковая агрессия в речевой коммуникации. Замена оскорбительного слова жестом. Употребление неприличных, непристойных слов и фразеологизмов, противоречащее правилам, принятым в обществе.

реферат , добавлен 19.11.2014


Характеристика языковой системы. Определение мотивирующего значения слова. Способы выражения грамматических значений. Фонетические процессы, происходящие при произношении. Части речи и грамматические категории в словах. Основные признаки словосочетания.

контрольная работа , добавлен 13.12.2011


Проблема языковой личности в гуманитарных науках. Языковая личность как объект лингвистических исследований. Структура языковой личности. Семантико - синтаксический уровень языковой личности ученого. Терминологическая система обозначения Гумилева.

курсовая работа , добавлен 08.07.2008


Взаимосвязь языка и культуры. Содержание понятия языковая картина мира в современной лингвистике. Сущность и главные свойства образности, классификация средств. Отражение в языковой образности социально-культурных факторов английской языковой личности.

дипломная работа , добавлен 28.06.2010


Сущность специфика речевой коммуникации, ее виды и формы. Барьеры речевой коммуникации. Коммуникативные неудачи, причины их возникновения. Язык, как объективная основа речевой коммуникации. Типы языковой личностт как субъектов и объектов коммуникации.

реферат , добавлен 27.04.2008


Значение государственной языковой политики для населения одного этноса на территории всей страны. Открытие школ, образовательных и культурных центров в сообществах, культурных и языковых представительствах стран и народов. Языковая политика в СССР и США.

И акцентологические нормы. Лексические и фразеологические нормы

План

1. Понятие языковой нормы, ее признаки.

2. Варианты норм.

3. Степени нормативности языковых единиц.

4. Типы норм.

5. Нормы устной речи.

5.1. Орфоэпические нормы.

5.2. Акцентологические нормы.

6. Нормы устной и письменной речи.

6.1. Лексические нормы.

6.2. Фразеологические нормы.

Культура речи, как уже было сказано ранее, многоаспектное понятие. В его основе – существующее в сознании человека представление о «речевом идеале», образце, в соответствии с которым должна строиться правильная, грамотная речь.

Норма – доминирующее понятие культуры речи. В Большом толковом словаре современного русского языка Д.Н. Ушакова значение слова норма определяется так: «узаконенное установление, обычный обязательный порядок, состояние». Таким образом, норма отражает прежде всего обычаи, традиции, упорядочивает общение и является результатом социально-исторического отбора одного варианта из нескольких возможных.

Языковые нормы – это правила использования языковых средств в определенный период развития литературного языка (правила произношения, словоупотребления, использования морфологических форм разных частей речи, синтаксических конструкций и т.д.). Это исторически сложившееся единообразное, образцовое, общепринятое употребление элементов языка, зафиксированное в грамматиках и нормативных словарях.

Языковые нормы характеризуются рядом признаков:

1) относительной устойчивостью;

2) общеупотребительностью;

3) общеобязательностью;

4) соответствием употреблению, традиции и возможностям языковой системы.

Нормы отражают закономерные процессы и явления, происходящие в языке, и поддерживаются языковой практикой.

Источниками норм являются речь образованных людей, произведения писателей, а также наиболее авторитетные средства массовой информации.

Функции нормы:

1) обеспечивает возможность правильного понимания говорящими на данном языке друг друга;

2) сдерживает проникновение в литературный язык диалектных, разговорных, просторечных, жаргонных элементов;

3) воспитывает языковой вкус.

Языковые нормы – явление историческое. Они изменяются с течением времени, отражая изменения в употреблении средств языка. Источниками изменения норм являются:

Разговорная речь (ср., например, допускаемые современной нормой разговорные варианты типа звОнит – наряду с лит. звонИт; твОрог – наряду с лит. творОг; [дэ]кан наряду с лит [д’э]кан );

Просторечие (например, в некоторых словарях фиксируются как допустимые разговорные варианты ударения дОговор, феномЕн, бывшие до недавнего времени вариантами просторечными, ненормативными);

Диалекты (так, в русском литературном языке существует ряд слов, диалектных по своему происхождению: паук, буран, тайга, быт );

Профессиональные жаргоны (ср. активно проникающие в современную бытовую речь варианты ударений кОклюш, шприцЫ, принятые в речи медработников).

Изменению норм предшествует появление их вариантов, существующих в языке на определенном этапе его развития и активно используемых носителями языка. Языковые варианты – это два или несколько способов произношения, ударения, образования грамматической формы и т.д. Возникновение вариантов объясняется развитием языка: одни языковые явления устаревают, выходят из употребления, другие появляются.

При этом варианты могут быть равноправными – нормативными, допустимыми в литературной речи (було[чн]ая и було[шн]ая; бАржа и баржА; мордвин и мордвинов ).

Чаще же нормативным признается только один из вариантов, другие оцениваются как недопустимые, неправильные, нарушающие литературную норму (шофёры и неправ. шоферА; католОг и неправ. катАлог ).

Неравноправные варианты. Как правило, варианты нормы специализируются в том или ином отношении. Очень часто варианты имеют стилистическую специализацию: нейтральный – высокий; литературный – разговорный (стилистические варианты ). Ср. стилистически нейтральное произношение редуцированного гласного в словах типа с[а]нет, п[а]эт, м[а]дерн и произношение звука [о] в тех же словах, характерное для высокого, специфически книжного стиля: с[о]нет, п[о]эт, м[о]дерн; нейтр. (мягкое) произношение звуков [г], [к], [х] в словах типа вздра[г’и]вать, взма[х’и] вать, вска[к’и]вать и книжное, свойственное для старомосковской номы твердое произношение этих звуков: вздра[гы]вать, взма[хы]вать, вска[кы]вать. Ср. также лит. договОр, слесари и разг. дОговор, слесарЯ .

Нередко варианты специализируются с точки зрения степени их современности (хронологические варианты ). Например: совр. сливо[чн]ый и устар. сливо[шн]ый.

Кроме того варианты могут иметь различия в значении (семантические варианты ): двигает (перемещать, двигать) и движет (приводить в движение, побуждать, заставлять действовать).

По соотношению между нормой и вариантом выделяют три степени нормативности языковых единиц.

Норма I степени. Строгая, жесткая норма, не допускающая вариантов. В подобных случаях варианты в словарях сопровождаются запретительными пометами: выборы – неправ. выбора ; ши[н’е]ль – неправ. ши[нэ]ль; ходАтайство – неправ. ходатАйство; балОваный – не рек. бАлованный. По отношению языковым фактам, находящимся за пределами литературной нормы, правильнее говорить не о вариантах, а о речевых ошибках.

Норма II степени. Норма нейтральная, допускающая равноправные варианты. Например: пЕтля и петлЯ; ба[с’с’е]йн и ба[ссэ]йн; скирд и скирда. В словарях подобные варианты соединяются союзом и.

Норма III степени. Подвижная норма, допускающая использование разговорных, устаревших форм. Варианты нормы в таких случаях сопровождаются пометами доп. (допустимое), доп. устар. (допустимое устаревающее). Например: Августовский – доп. августОвский; будо[чн]ик и доп. уст. будо[шн]ик.

Варианты норм в современном русском литературном языке представлены очень широко. Для того чтобы выбрать правильный вариант, необходимо обращаться к специальным словарям: орфоэпическим, словарям ударений, словарям трудностей, толковым словарям и т.п.

Языковые нормы обязательны как для устной, так и для письменной речи. Типология норм охватывает все уровни языковой системы: нормам подчинены произношение, ударение, словообразование, морфология, синтаксис, орфография, пунктуация.

В соответствии с основными уровнями языковой системы и сферами использования языковой средств выделяют следующие типы норм.

Типы норм

Нормы устной речи	Нормы письменной речи	Нормы устной и письменной речи
- акцентологические (нормы постановки ударения); - орфоэпические (нормы произношения)	- орфографические (нормы правописания); - пунктуационные (нормы постановки знаков препинания)	- лексические (нормы словоупотребления); - фразеологические (нормы использования фразеолоогических единиц); - словобразовательные (нормы образования слов); - морфологические (нормы образования форм слов различных частей речи); - синтаксические (нормы построения синтаксических конструкций)

Устная речь – речь звучащая. В ней используется система фонетических средств выражения, к которым относятся: звуки речи, словесное ударение, фразовое ударение, интонация.

Специфическими для устной речи являются нормы произношения (орфоэпические) и нормы ударения (акцентологические).

Нормы устной речи отражаются в специальных словарях (см., например: Орфоэпический словарь русского языка: произношение, ударение, грамматические формы / под ред. Р.И. Аванесова. – М., 2001; Агеенко Ф.Л., Зарва М.В. Словарь ударений для работников радио и телевидения. – М., 2000).

5.1. Орфоэпические нормы – это нормы литературного произношения.

Орфоэпия (от греч. орфос – прямой, правильный и эпос – речь) – это совокупность правил устной речи, обеспечивающих единство ее звукового оформления в соответствии с нормами, исторически сложившимися в литературном языке.

Выделяются следующие группы орфоэпических норм:

Произношение гласных звуков: лес – в л[и]су; рог – р[а]га ;

Произношение согласных звуков: зубы – зу[п], о[т]нять – о[д]дать ;

Произношение отдельных сочетаний согласных: во[ж’ж’]и, [ш’ш’]астье; коне[шн]о ;

Произношение согласных в отдельных грамматических формах (в формах прилагательных: упру[гы]й – упру[г’ий]; в глагольных формах: брал[са] – брал[с’а], остаю[с] – остаю[с’];

Произношение слов иноязычного происхождения: пю[рэ], [т’е]ррор, б[о]а.

Остановимся на отдельных, трудных, случаях произношения, когда говорящему необходимо выбрать правильный вариант из ряда существующих.

Для русского литературного языка характерно произношение [г] взрывного. Произношение [γ] фрикативного является диалектным, ненормативным. Однако в ряде слов норма требует произнесения именно звука [γ], который при оглушении переходит в [х]: [ γ]осподи, Бо[γ]а – Бо[х].

В русском литературном произношении раньше был довольно значительный круг бытовых слов, в которых на месте буквосочетания ЧН произносилось ШН . Сейчас под влиянием орфографии таких слов осталось достаточно мало. Так, произношение ШН в качестве обязательного сохранилось в словах коне[шн]о, наро[шн]о и в отчествах: Ильини[шн]а, Савви[шн]на, Никити[шн]а (ср. написание этих слов: Ильинична, Саввична, Никитична ).

Ряд слов допускает варианты произношения ЧН и ШН : порядо[чн]ый и порядо[ш]ный, було[чн]ая и було[шн]ая, моло[чн]ица и моло[шн]ица. В отдельных словах произношение ШН воспринимается как устаревшее: лаво[шн]ик, гре[шн]евый, ябло[шн]ый.

В научной и технической терминологии, а также в словах книжного характера никогда не произносится ШН . Ср.: поточный, сердечный (приступ), млечный (путь), безбрачный.

Группа согласных ЧТ в словах что, чтобы ничто произносится как ШТ : [шт]о, [шт]обы, ни[шт]о. В других случаях – как ЧТ : не[чт]о, по[чт]и, по[чт]а, [чт]у, [чт]ение.

Для произношения иноязычных слов в современном русском литературном языке характерны следующие тенденции.

Иноязычные слова подвергаются действующим в языке фонетическим закономерностям, поэтому большинство иноязычных слов в произношении не отличается от русских. Однако некоторые слова сохраняют особенности произношения. Это касается

1) произношения безударного О ;

2) произношение согласного перед Е .

1. В некоторых группах заимствованных слов, имеющих ограниченное употребление, (неустойчиво) сохраняется безударный звук О . Сюда относятся:

Иностранные собственные имена: Вольтер, Золя, Жорес, Шопен;

Небольшая часть специальных терминов, мало проникающих в разговорную речь: болеро, ноктюрн, сонет, модерн, рококо.

Произношение О в предударной позиции характерно в этих словах для книжного, высокого стиля; в нейтральной речи произносится звук А : В[а]льтер, н[а]ктюрн.

Отсутствие редукции в заударной позиции характерно для слов какао, радио, кредо.

2. Русской языковой системе свойственно смягчение согласного перед Е . В недостаточно освоенных заимствованных словах наблюдается сохранение твердого согласного в соответствии с нормой ряда европейских языков. Это отступление от типично русского произношения распространено гораздо шире, чем произношение безударного О .

Произношение твердого согласного перед Е наблюдается:

В выражениях, которые нередко воспроизводятся средствами других алфавитов: d e-facto, d e-jur e, cr edo;

В собственных именах: Фло[бэ]р, С[тэ]рн, Лафон[тэ]н, Шо[пэ]н;

В специальных терминах: [дэ]мпинг, [сэ]псис, ко[дэ]ин, [дэ]каданс, ге[нэ]зис, [рэ]ле, эк[зэ]ма;

В некоторых частотных словах, вошедших в широкое употребление: пю[рэ], [тэ]мп, э[нэ]ргия.

Чаще всего твердость в заимствованных словах сохраняют согласные Д, Т ; затем – С , З , Н , Р ; изредка – Б , М , В ; всегда смягчаются звуки Г , К и Л .

Некоторым словам иноязычного происхождения в современном литературном языке свойственно вариативное произношение твердых и мягких согласных перед Е [д’е]кан – [дэ]кан, [с’е]ссия – [сэ]ссия, [т’е]ррор.

В ряде слов твердое произношение согласного перед Е воспринимается как жеманное, претенциозное: академия, фанера, музей.

5.2. Акцентология – раздел науки о языке, изучающий особенности и функции ударения.

Нормы ударения регулируют выбор вариантов размещения и движения ударного слога среди неударных.

В русском языке ударный гласный в слоге выделяется длительностью, интенсивностью и движением тона. Русское ударение является свободным , или разноместным, т.е. не закрепленным за каким-либо определенным слогом в слове (ср. ударение во французском языке, закрепленное за последним слогом, в польском – за предпоследним). Кроме того, ударение в ряде слов может быть подвижным – изменяющим свое место в различных грамматических формах (например, прИнял – принялА, прАвы – правА ).

Для акцентологической нормы в современном русском литературном языке характерна вариативность. Выделяют различные виды вариантов ударения:

Семантические варианты (разноместность ударения выполняет в них смыслоразличительную функцию): КлУбы – клубЫ, хлОпок – хлопОк, Угольный – угОльный, погрУженный (на транспорт) – погружЕнный (в воду; в решение проблемы);

Стилистические варианты (определяются использованием слов в разных функциональных стилях речи): шЕлковый (общеупотр.) – шелкОвый (поэтич.), кОмпас (общеупотр.) – компАс (проф.);

Хронологические (различаются активностью или пассивностью употребления в современной речи): мышлЕние (совр.) – мЫшление (устар.), рАкурс (совр.) – ракУрс (устар.).

Ударение в русском языке является индивидуальным признаком каждого слова, что вызывает значительные трудности в определении места ударения в ряде слов. Трудности возникают и в связи с тем, что во многих словах ударение перемещается при изменении грамматической формы. В трудных случаях при постановке ударения следует обращаться к словарям. Правильно ставить ударения в словах и словоформах поможет также учет определенных закономерностей.

Среди имен существительных выделяется значительная группа слов с неподвижным ударением: блЮдо (ср. мн. ч. им. П.: блЮда ), бюллетЕнь (бюллетЕня, бюллетЕни), брелОк (брелОка, брелОки), скатерть, местность, госпиталь, шрифт, шарф, шприц, бант, торт, туфли, ясли ).

Вместе с тем существует ряд слов, в которых при изменении грамматической формы ударение перемещается с основы на окончание или с окончания на основу. Например: бинт (бинтЫ), ксендз (ксендзА), фронт (фронтЫ), грош (грошИ), герб (гербЫ), клок (клокИ), хит (хитЫ), волнА (вОлны) и т.д.

При постановке ударения в именах прилагательных действует следующая закономерность: если в краткой форме женского рода ударение падает на окончание, то в формах мужского, среднего рода и в форме множественного числа ударной будет основа: правА – прав, прАво, прАвы; а в форме сравнительной степени – суффикс: светлА – светлЕЕ, но красИва – красИвее .

Глаголы в прошедшем времени чаще сохраняют то же ударение, что и в неопределенной форме: говорИть – говорИла, знать – знАла, класть – клАла. В ряде глаголов ударение перемещается в формах женского рода на окончание: брать – бралА, взять – взялА, снять – снялА, начать – началА, звать – звалА.

При спряжении глаголов в настоящем времени ударение может быть подвижным: ходИть, хожУ – хОдишь и неподвижным: звонЮ – звонИшь, звонИт; включУ – включИшь, включАт.

Ошибки в постановке ударения могут быть вызваны рядом причин.

1. Отсутствие в печатном тексте буквы Ё . Отсюда ошибочное ударение в словах типа новорождённый, заключённый, возбуждённый, свёкла (перемещение ударения и, как следствие, произношение вместо гласного звука О звука Е ), а также в словах опека, афера, двоеженец, бытие, в которых вместо Е произносится О .

2. Незнание ударения, присущего тому языку, из которого слово заимствовано: жалюзИ, (французские слова, в которых ударение падает на последний слог), гЕнезис (от греч. génesis – «происхождение, возникновение»).

3. Незнание грамматических свойств слова. Например, существительное гренОк – мужского рода, поэтому в форме множественного числа оно имеет ударение на последнем слоге гренкИ (ср. столЫ, листЫ ).

4. Неверная частеречная отнесенность слова. Так, если сравнить слова занатОй и зАнятый, развитОй и развИтый, то выяснится, что первые из них – прилагательные, имеющие ударное окончание, а вторые – причастия, которые произносятся с ударением на основе.

Нормы устной и письменной речи – нормы, свойственные обеим формам литературного языка. Эти нормы регулируют употребление в речи единиц разных языковых уровней: лексического, фразеологического, морфологического, синтаксического.

6.1. Лексические нормы представляют собой правила употребления слов языка и их лексической сочетаемости, которая определяется значением слова, его стилистической отнесенностью и эмоционально-экспрессивной окрашенностью.

Употребление слов в речи регулируется следующими правилами.

1.Слова должны употребляться в соответствии с их значением.

2.Необходимо соблюдать лексическую (смысловую) сочетаемость слов.

3.При использовании многозначных слов предложения необходимо строить таким образом, чтобы было понятно, какое именно значение реализуется словом в данном контексте. Например, слово колено имеет в литературном языке 8 значений: 1) сустав, соединяющий бедренную и берцовую кости; 2) часть ноги от этого сустава до таза; 3) отдельное сочленение, звено, отрезок в составе чего-л., являющегося соединением таких отрезков; 4) изгиб чего-л., идущего ломаной линией, от одного поворота до другого; 5) в пении, музыкальном произведении – пассаж, отдельное выделяющееся чем-н. место, часть; 6) в танце – отдельный прием, фигура, отличающийся своей эффектностью; 7) неожиданный, необычный поступок; 8) разветвление рода, поколение в родословной.

4. Слова иноязычного происхождения должны употребляться оправданно, недопустимо засорение речи иностранными словами.

Несоблюдение лексических норм приводит к ошибкам. Назовем наиболее типичные из этих ошибок.

1. Незнание значения слов и правил их смысловой сочетаемости. Ср.: Это был очень опытный, доскональный инженер (доскональный – значит «тщательный» и с названием лиц не сочетается).

2. Смешение паронимов. Например: Леонов – первый проходимец космоса (вместо первопроходец ). Паронимы (от греч. para – возле, рядом + onyma – имя) – близкие по звучанию, но разные по значению или частично совпадающие в своем значении однокоренные слова. Различия в значении паронимов заключаются в частных дополнительных смысловых оттенках, служащих для уточнения мысли. Например: человечный – человеческий; экономный – экономичный – экономический.

Человечный – внимательный, отзывчивый, гуманный. Человечный начальник. Человеческий – относящийся к человеку, к человечеству; свойственный, присущий человеку. Человеческое общество. Человеческие стремления.

Экономный – бережливо расходующий что-либо, соблюдающий экономию. Экономная хозяйка. Экономичный – дающий возможность что-л. сэкономить, выгодный в хозяйственном отношении, в эксплуатации. Экономичный способ погрузки. Экономический – относящийся к экономике. Экономический закон.

3. Неправильное использование одного из синонимов: Объем работ значительно возрос (следует сказать увеличился ).

4. Употребление плеоназмов (от греч. pleonasmos – излишество) – выражений, содержащих однозначные и поэтому лишние слова: Рабочие вновь возобновили работу (вновь – лишнее слово); самый максимальный (самый – слово лишнее).

5. Тавтология (от греч. tautologia из tauto – то же самое + logos – слово) – повторение однокоренных слов: объединились воедино, следует отнести следующие особенности, рассказчик рассказал.

6. Речевая недостаточность – отсутствие в высказывании необходимых для его точного понимания компонентов. Например: Лекарство изготовлено на основе древних манускриптов. Ср. исправленный вариант: Лекарство изготовлено на основе рецептов, содержащихся в древних манускриптах.

7. Неоправданное использование в речи иноязычных слов. Например: Обилие аксессуаров отягощает сюжет повести, отвлекает внимание от главного.

Для того чтобы соблюдать лексические нормы, необходимо обращаться к толковым словарям, словарям омонимов, синонимов, паронимов, а также словарям иностранных слов русского языка.

6.2. Фразеологические нормы – нормы употребления устойчивых выражений (от мала до велика; бить баклуши; красный как рак; соль земли; без году неделя ).

Использование фразеологизмов в речи должно отвечать следующим правилам.

1. Фразеологизм должен воспроизводиться в той форме, в которой он закреплен в языке: нельзя расширять или сокращать состав фразеологизма, заменять одни лексические компоненты в составе фразеологизма другими, изменять грамматические формы компонентов, менять порядок следования компонентов. Так, ошибочно употреблениефразеологических единиц повернуть крен (вместо сделать крен ); играть значение (вместо играть роль или иметь значение ); главный гвоздь программы (вместо гвоздь программы ); трудиться в поте лиц (вместо трудиться в поте лица); возвращаться на круги свои (вместо возвращаться на круги своя ); съесть собаку (вместо собаку съесть ).

2. Фразеологизмы следует употреблять в их общеязыковых значениях. Нарушение этого правила приводит к ошибкам типа: Здания расположены так близко друг к другу, что их водой не разольешь (оборот водой не разольешь кого употребляется по отношению к близким друзьям); На торжественной линейке, посвященной празднику последнего звонка, один из девятиклассников сказал: «Мы собрались сегодня, чтобы проводить в последний путь своих старших товарищей (проводить в последний путь – «проститься с умершими»).

3. Стилистическая окраска фразеологизма должна соответствовать контексту: не следует употреблять разговорные и просторечные обороты в текстах книжных стилей (ср. неудачное употребление разговорного фразеологизма в предложении: Пленарное заседание, открывающее работу конференции, собрало большое количество участников, зал был переполнен – пушкой не прошибешь ).С осторожностью нужно использовать книжные фразеологизмы в бытовой разговорной речи (так, стилистически неоправданно употребление книжного библейского оборота во фразе Эта беседка в центре парка – святая святых молодежи нашего микрорайона ).

Нарушения фразеологических норм нередко встречаются в произведениях художественной литературы и выступают в качестве одного из средств создания индивидуального стиля писателя. В нехудожественной речи следует придерживаться нормативного использования устойчивых оборотов, обращаясь в случаях затруднений к фразеологическим словарям русского языка.

Вопросы и задания для самоконтроля

1. Дайте определение языковой нормы, перечислите признаки нормы.

2. Что такое вариант нормы? Какие виды вариантов вы знаете?

3. Охарактеризуйте степени нормативности языковых единиц.

4. Какие типы норм выделяются в соответствии с основными уровнями языковой системы и сферами использования языковой средств?

5. Что регламентируют орфоэпические нормы? Назовите основные группы орфоэпических норм.

6. Охарактеризуйте основные особенности произношения иноязычных слов.

7. Определите понятие акцентологической нормы.

8. В чем заключаются особенности русского словесного ударения?

9. Дайте определение акцентологического варианта. Назовите виды акцентологических вариантов.

10. Что регламентируют лексические нормы?

11. Назовите виды лексических ошибок, приведите примеры.

12. Определите понятие фразеологической нормы.

13. Каким правилам необходимо следовать при употреблении фразеологизмов в речи?

Лекции № 4, 5

ГРАММАТИЧЕСКИЕ НОРМЫ

В. Г. Костомаров

Языковой вкус эпохи

© Костомаров В. Г. (текст), 1999

© ООО Центр «Златоуст», 1999

* * *

Автор сердечно благодарит О. Вельдину, М. Горбаневского, И. Рыжову, С. Ермоленко и Л. Пустовит, И. Эрдеи, Ф. ван Дорен, М. Петера, Р. Н. Попова и Н. Н. Шанского, Н. Д. Бурвикову, опубликовавших рецензии на первое и второе издания книги, Н. А. Любимову, С. Г. Ильенко, В. М. Мокиенко и других коллег, организовавших в Санкт-Петербурге ее публичное обсуждение, а также Ю. А. Бельчикова, Н. И. Формановскую, О. Д. Митрофанову, О. А. Лаптеву, О. Б. Сиротинину, Н. П. Колесникова, Л. К. Граудину, Т. Л. Козловскую и многих других, передавших свои мнения и замечания лично автору. Сердечная благодарность А. М. Демину, В. А. Секлетову, Т. Г. Волковой и всем друзьям в Институте русского языка имени А. С. Пушкина.

Сделанные замечания и пожелания, по возможности, учтены, обновлен фактический материал, однако в целом это именно переиздание, а не новый труд. В нем не учтены появившиеся после 1994 года фундаментальные исследования темы – такие, как «Русский язык конца XX столетия (1985–1995)» под редакцией Е. А. Земской (М., 1996) или «Русский язык» под редакцией Е. Н. Ширяева (Opole, 1997). Оправданием может служить то, что важнейшие для автора идеи (понятие вкуса как социально-психологический фактор эволюции языка, соотношение разговорности и книжности в ней, роль масс-медиа и др.) остаются актуальными и все еще не разработанными.

В книге использованы следующие сокращения:

АиФ – Аргументы и факты

БВ – Биржевые ведомости

ВМ – Вечерняя Москва

ВЯ – Вопросы языкознания

ВКР – Вопросы культуры речи

Изв. – Известия

КП – Комсомольская правда

ЛГ – Литературная газета

МН – Московские новости

МК – Московский комсомолец

МП – Московская правда

НГ – Независимая газета

ОГ – Общая газета

Пр. – Правда

РВ – Российские вести

РГ – Российская газета

РР – Русская речь

РЯ – Русский язык в национальной школе (Русский язык в СССР, Русский язык в СНГ)

РЯЗР – Русский язык за рубежом

РЯШ – Русский язык в школе

СК – Советская культура

ФИ – Финансовые известия

ЧС – Частная собственность

Примечание. Если иное не оговорено в тексте, принят следующий порядок указания источника. При названии или его сокращении после запятой дается год и номер (без знака №), а также, когда нужно, страница (после с.). Во многих случаях приводится дата ежедневной газеты, причем первая цифра означает число, вторая – месяц, третья – две последние цифры года.

Введение: постановка проблемы

0.1. Наиболее общей характеристикой живых процессов, наблюдаемых в русском литературном языке наших дней, нельзя не признать демократизацию – в том ее понимании, которое обосновано в монографии В. К. Журавлева «Взаимодействие внешних и внутренних факторов развития языка» (М., Наука, 1982; его же. Актуальные задачи современной лингводидактики. В сб.: «Лингвистические и методические проблемы преподавания русского языка как неродного. Актуальные проблемы обучения общению». М., 1989). Наиболее ярко демократизируются такие сферы литературного общения, как массовая коммуникация, включая сюда письменный язык периодики.

Впрочем, точнее для характеристики этих весьма бурно развертывающихся процессов подходит термин либерализация, ибо они затрагивают не только народные пласты общенационального русского языка, но и образованные , оказавшиеся чуждыми литературному канону последних десятилетий. В целом литературно-языковая норма становится менее определенной и обязательной; литературный стандарт становится менее стандартным.

В известной мере повторяется ситуация 20-х годов, когда послереволюционный розовый оптимизм порождал желание глубоко преобразовать не только общественный строй и экономическое устройство, но и культуру, но и литературный языковой канон. Разумеется, современники весьма различно оценивали происходящее (см.: Л. И. Скворцов. О языке первых лет Октября. РР, 1987, 5; ср. С. О. Карцевский. Язык, война и революция. Берлин, 1923; А. М. Селищев. Язык революционной эпохи. М., 1928). Такая социальная ситуация хорошо согласуется с идеями А. А. Шахматова о расширении границ литературного языка, и именно так мыслили и действовали представители, как выражался С. И. Ожегов, новой советской интеллигенции . Методисты, в частности, утверждали, что традиционный предмет родной язык в русской школе есть по сути дела изучение языка иностранного, что требуется «расширять изучение стандартного языка… изучать диалекты, которыми наш стандартный язык окружен, от которых он питается» (М. Солонино. Об изучении языка революционной эпохи. «Русский язык в советской школе», 1929, 4, с. 47).

«Старая интеллигенция», по большей части в эмиграции, стояла за неприкосновенность литературного языка, возмущаясь наводнением его диалектизмами, жаргонизмами, иностранщиной, даже изменением правил правописания, особенно изгнанием буквы ять. Этот диаметрально противоположный подход победил и внутри страны, наметившись в 30-е и безусловно восторжествовав в 40-е годы. Связанная с авторитетом М. Горького дискуссия 1934 года наметила путь к массовому окультуриванию речи, требуя писать по-русски, а не по-вятски, не по-балахонски . Сознательная пролетарская языковая политика проходила под лозунгом преодоления разноязычия, прежде всего крестьянского – единый национальный язык всем трудящимся . Языковая вариативность сковывалась и в самом литературном языке.

В силу этих, по необходимости схематично и упрощенно изложенных событий истории, а также и ряда последующих, к 50-м годам мы пришли с весьма закостеневшей и строго насаждавшейся литературной нормой, вполне отвечавшей социально-политической ситуации тоталитарного государства. К концу первого послевоенного десятилетия против нее стали бороться – как своей практикой, так и теоретически – свободомыслящие писатели, и в первых их рядах был К. И. Чуковский. Возврат к живым ориентациям был, однако, болезненным. Россия в целом оказалась более склонна к консервативному, чем к новаторству.

Повторится ли история? Сейчас наше общество, вне всякого сомнения, встало на путь расширения границ литературного языка, изменения его состава, его норм. Более того, нормальные темпы языковой динамики резко повышены, что создает нежелательный разрыв в преемственности традиций, в целостности культуры. Даже будучи быстро приостановлены, такие процессы 20-х годов – с их созидательной установкой на либерализацию языка – оставили значительные следы в нашем образованном общении. И уже сейчас все громче раздаются голоса, выражающие опасения о состоянии русского литературного языка, к которому ведет следование по пути расширения литературно-языковых границ.

Даже те, кто приветствует торжествующий либерализм, кому он представляется вполне оправданным на фоне ухода общества от косного авторитарного единомыслия к свободе, к воле, к разнообразию, протестуют против безоглядности этого процесса, против крайностей в желательном течении событий. Соглашаясь с призывом А. С. Пушкина дать русскому языку «поболе воли, чтобы развивался он сообразно законам своим», они не хотят спокойно мириться с небрежностью, раскованностью в употреблении языка, с вседозволенностью в выборе средств выражения. Но в этих явлениях не видят неизбежных следствий оправдываемой установки, но лишь индивидуальные, пусть и частые до массовости проявления низкого культурного уровня населения, элементарного незнания норм литературного языка и законов стиля.

Несомненно, и это имеет место, усугубляя результаты сознательных действий вполне грамотных и культурных людей, прекрасно знающих нормы и законы стиля. Об этом говорят такие экспериментальные данные: московские школьники в 80 % речевых ситуаций, требующих использования формул речевого этикета, обходятся без них; около 50 % мальчиков обращаются друг к другу по прозвищам, из которых больше половины обидные; штампы, не передающие искренность чувства, при поздравлении родителей, учителей, друзей использует около 60 % учащихся. Автор этих подсчетов считает, что все более необходимо специально обучать детей в школе принятым правилам общения (Н. А. Халезова. О возможностях работы над речевым этикетом при изучении грамматического материала. РЯШ, 1992, 1, с. 23).

Многозначительно, что сейчас происходит очевидное падение уровня художественного вкуса, например, согласно социологическому исследованию, из городских школ выходит сейчас лишь 15 процентов ребят с развитым художественным вкусом, тогда как в начале 80-х годов их было около 50 процентов; в сельских школах соответственно 6 и 43 %. Предпочтение населения сосредотачиваются преимущественно на зарубежных пластах искусства, причем особо популярны камерные сюжеты, посвященные любви, семье, сексу, авантюре, а также легковесная музыка, сомнительного качества кинодетективы. (Ю. У. Фохт-Бабушкин. Художественная культура: проблемы изучения и управления. М.: Наука, 1986; его же. Художественная жизнь России. Доклад в РАО, 1995.)

С понятием нормы обычно связывают представление о правильной, литературно грамотной речи, а сама литературная речь является одной из сторон общей культуры человека.

Норма, как явление социально-историческое и глубоко национальное, характеризует, прежде всего, литературный язык - признанную в качестве образцовой форму национального языка. Поэтому термины "языковая норма" и "литературная норма" часто совмещаются, особенно в применении к современному русскому языку, хотя исторически это не одно и то же.

Языковая норма складывается в реальной практике речевого общения, отрабатывается и закрепляется в общественном употреблении как узус (лат. usus - пользование, употребление, обыкновение); литературная норма, бесспорно, базируется на узусе, но она еще и специально опекается, кодифицируется, т.е. узаконивается специальными установлениями словарями, сводами правил, учебниками.[ Лаптева 1983: с. 187]

Граудина Л.К. Ширяев Е.Н. выделяют в своей книге "Культура русской речи" несколько типов языковой нормы: орфоэпическая (произношение), орфографическая (написание), словообразовательная (утвердившееся в литературном языке употребление производных слов, например, нос-носик-"носенок"), лексическая (правила применения слов в речи, например, "биография жизни"), морфологическая (грамматические формы слов, например, вкусная салями), синтаксическая (употребление причастных и деепричастных оборотов, предлогов и др., например, "прийти со школы"), пунктуационная, интонационная [ Граудина, Ширяев 1999: c. 25-46].

Литературная норма - это принятые в общественно-языковой практике правила произношения, словоупотребления, использования грамматических и стилистических языковых средств. Норма исторически подвижна, но вместе с тем устойчива и традиционна, она обладает такими качествами, как привычность и общеобязательность.Убедительно и просто сказал об этом Пешковский А.М.: "Нормой признается то, что было, и отчасти то, что есть, но отнюдь не то, что будет" [Пешковский 1959: с.54-55].

Главная причина изменения норм - это эволюция самого языка, наличие вариантности, что обеспечивает выбор наиболее целесообразных вариантов языкового выражения. В понятие образцовости, эталонности нормативного языкового средства все заметнее включается значение целесообразности, удобности.

Норма обладает некоторым набором признаков, которые должны присутствовать в ней в своей совокупности. Подробно о признаках нормы пишет Горбачевич К. С. в книге "Вариантность слова и языковая норма" . Он выделяет три основных признака: 1) устойчивость нормы, консерватизм; 2) распространенность языкового явления; 3) авторитет источника. Каждый из признаков по отдельности может присутствовать в том или ином языковом явлении, но этого недостаточно. Чтобы языковое средство было признано нормативным, необходимо сочетание признаков. Так, например, в высшей степени могут быть распространены ошибки, причем они могут сохранять свою устойчивость на протяжении длительного периода времени. [Горбачевич 2009: с. 94]

Качество (признак) устойчивости нормы по-разному проявляется на разных языковых уровнях. Причем этот признак нормы непосредственно связан с системным характером языка в целом, поэтому на каждом языковом уровне соотношение "норма и система" проявляется в разной степени. Что же касается авторитетности художников слова, то тут возникают особые трудности в оценках, так как язык художественной литературы, художественность которой часто достигается именно в результате свободного пользования языком.

Таким образом, норма, обладая перечисленными признаками, реализует следующие критерии ее оценки: устойчивость, распространенность, авторитет источника.

В современном русском языке нормы письменной и устной речи сближаются, наблюдается их активное взаимодействие.

Для настоящего времени характерно приведение к единой речевой практике. Тому есть серьезные социальные причины - распространение образования и возросшая роль средств массовой информации. На этом общем фоне и протекает процесс нормализации.